Вашингтон-сквер, Нью-Йорк, 1899
Марджори Сноу, жена преподобного Стивена Сноу, обвела взглядом спальню дочери. В углу, на столе, стоял кукольный домик, который тётушка Присси подарила Люси на её девятый день рождения – великолепная точная копия Белых Дубов – поместья Присси. Что за чудесный домик, наполненный самыми очаровательными деталями: даже рисунок на обоях повторялся в точности. И что эта необычная девочка сотворила с ним! Мало того, что раскрасила, так ещё и разместила множество вещичек, так или иначе связанных с морем. Не то чтобы Люси навела в нём полный беспорядок. Едва ли. Она всегда отличалась аристократическим вкусом, несмотря на совсем ещё юный возраст.
Но когда тётушка Присси приехала навестить их, Марджори заметила, что та была расстроена изменениями, произошедшими в домике. Она попыталась скрыть своё недовольство, с улыбочкой бормоча незначительные замечания, разбавленные, как слабо заваренный чай.
– Ох… ох… ты здесь кое-что поменяла. Да, у тебя отличный вкус к деталям… И что же случилось с «французским» шкапчиком? А, вот и он. Ты разрисовала его… как мило. Морскими анемонами. И кто же живёт в этом домике, Люси? Милая маленькая семейка, я полагаю.
Тут тётушке Присси пришлось пережить, наверное, самый странный диалог в её жизни, заставивший Марджори оцепенеть от ужаса.
– Да, тётя Присси. Прародители, – мягко ответила Люси, слегка зарумянившись.
– Твои родители?
– Прародители. Пра-ро-ди-те-ли, – произнесла Люси по слогам.
Тётушка Присси похвалила её за знание правописания, но не смогла удержаться от комментария:
– Как интересно, моя дорогая Люси. Ты сама придумала эту смешную фамилию для жителей твоего домика?
Зелёные глаза Люси расширились от изумления.
– Новый Завет, Евангелие от Матфея, глава первая, стихи с первого по семнадцатый.
– Ах…