Эшланд лежал на холодном камне и чувствовал нестерпимую боль в груди. Светло-серая рубашка быстро сделалась тёмной, пропитавшись кровью. Молодому человеку стало тяжело дышать. На глазах выступили предательские слезы, но они были вызваны не болью. Он проиграл! Проиграл в самом важном и итоговом сражении. Стал вторым. Вторым быть еще хуже, чем третьим. Тот, кто получил «бронзу», добыл её победой. Здесь же победил первый, сильнейший…
Многолетние тренировки, столько времени и усилий, чтобы всё это сейчас пошло прахом. Эшланд в данную минуту даже не думал о том, что может умереть от полученных тяжелых ран, нет, его в большей степени терзали ненависть и обида. Он не слышал рядом с собой знакомых голосов. Неужели все свои его забыли? Запросто. Его наставник – сэр Равен – был человеком жестким и суровым. Он уважал только силу и с проигравшими не церемонился. Он, вообще, ни с кем не был добрым и понимающим, разве что с членами своей семьи, ученики же его всегда боялись. Одно имя наставника вызывало у многих страх и благоговейное уважение.
При мысли о Равене Эшланду стало ещё хуже. Глаза его застилала какая-то пелена. То ли слезы, то ли пот с кровью. А, впрочем, какая разница? Ему было уже неважно. Молодой человек проваливался в небытие, и ему было уже всё равно, даже если он не сможет проснуться и выпутаться из паутины этого мрачного сна…
Но Эшланда периодически будила сильная боль, как будто противник снова наносил ему удары ножом, один за другим. Молодой человек ощутил, как его подняли, положили на носилки, что с него зачем-то пытаются снять рубашку. Эшланду все эти действия причиняли неимоверные страдания. Он застонал, пытаясь отмахнуться, но у него не было сил даже поднять руку. Жизненная энергия утекла из его тела, как вытекает желток из разбитого яйца.
– Потерпи, потерпи, – сказал чей-то успокаивающий голос. – Сейчас станет легче.
Молодой человек почувствовал, как к его груди приложили что-то холодное. Этот холод, как будто, немного унял боль и успокоил кровоточащую рану. Кто говорит с ним? Голос был Эшланду незнаком. Да и никто из своих не стал бы разговаривать с ним столь ласково. Молодому человеку сделалось немного лучше, и он смог полноценно уснуть.
