Глава 1. Платформа. Путь. Бежим!
У главных дверей здания, на котором красовалась вывеска «Вокзал», остановилась огромная машина представительского класса.
Водительская дверь распахнулась, выпустив невысокого мужчину, заспешившего к багажнику. Одновременно открылись пассажирские двери, с одной стороны вышел высокий молодой человек, а из другой выпорхнула нимфа, как тут же её окрестили всё мужчины, глазевшие на машину.
Светлые волосы, цвета пшеницы прямыми прядями падали на плечи – гладкие и блестящие, их явно касались руки стилиста. Гибкое безупречное тело легко угадывалось под простым, но брендовым, платьем персикового цвета. Оно спадало вдоль длинных-длинных ног, оставляя открытыми только щиколотки и белые босоножки, украшенные мелкими камушками.
А лицо! Тонкий овал с большими карими глазами, слегка приподнятыми в уголках, точёные скулы. Её пухлые губы часто удостаивались взглядов мимо проходящих мужчин и женщин. Если первые любовались, то вторые с завистью думали: «Ну точно не свои». Но девушка была на сто процентов настоящей, такой, какой её задумала матушка-природа.
– Ольга, сколько раз повторять, чтобы раньше меня из машины не выходила, – с укором глянул на девушку молодой мужчина.
Ольга скосила глаза на своего охранника. Деловой костюм чёрного цвета как влитой облегал широченные плечи, загорелая кожа на мужественном лице приковывала взгляд даже в летний день, а на чётко очерченных губах не было намёка на улыбку. Впечатляющий. Сдержанный. Мужественный. Для описания Николаса можно было использовать огромное количество прилагательных. А ещё он без раздумий кинется на её защиту, когда того потребует ситуация. И он был единственным, кому она разрешала разговаривать с собой в таком тоне, ведь за долгие годы он стал для неё настоящим другом.
– Душно, очень душно в машине, – попыталась схитрить Ольга, хотя прекрасно понимала, что такое вранье не пройдёт, в машине безупречный климат-контроль.
Выгрузив багаж, водитель попрощался и уехал. Девушка подхватила кофр цвета молока, любовно погладила его по боку, одела на плечо и спросила:
