Сердце билось с такой бешеной силой, что казалось, рёбра вот-вот треснут. Холодный пот липкими струйками стекал по спине, мурашки табуном пробегали по коже. Я судорожно сжимала кулаки, ногти впивались в ладони, оставляя глубокие красные полумесяцы. Резкий, стерильный запах дезинфекции, обычно едва заметный в кабинете доктора Робинса, сегодня буквально душил, вызывая приступы тошноты. Белый свет ламп казался нестерпимо ярким, резал глаза, усиливая головокружение. Время тянулось невыносимо медленно, каждая секунда отдавалась болезненным ударом в груди. Внешне я старалась сохранять спокойствие, но внутри был хаос.
«Боже, ну почему я? Что я сделала не так в этой жизни?! Я ведь старалась быть хорошей, правильно питалась, занималась спортом… За что мне эта проклятая болезнь? Это так не справедливо!» – слёзы жгли глаза, но я изо всех сил старалась сдержаться, сглатывая подступающий к горлу ком.
Взгляд невольно метнулся к доктору, но я тут же отвела глаза, боясь увидеть в них подтверждение своих худших опасений. Сегодня он должен был объявить окончательное решение, от которого зависела моя жизнь. Мне всего двадцать пять. У меня столько планов, мечт… А вместо этого – третья стадия сердечной недостаточности.
Год назад, на обычном, рутинном медосмотре для работы, мой мир рухнул. Одышка, головокружение, постоянная, изматывающая усталость. Я упрямо списывала всё на стресс, на бешеный ритм Нью-Йорка, на эту вечную гонку за успехом. Думала, просто выгорела. Нужно отдохнуть, взять отпуск… Но нет, оказалось, моё сердце сломалось. Буквально.
Я заставила себя сделать глубокий, дрожащий вдох, прежде чем спросить, стараясь, чтобы голос звучал ровно:
– Ну что скажете?
Мне жизненно необходим донор со здоровым сердцем, которое всё ещё бьётся в чьей-то груди. А это ведь не почка и не фрагмент печени, которые можно пересадить от живого человека. Моя редкая, первая отрицательная группа крови ещё больше ограничивает круг потенциальных доноров, делая поиск невероятно сложным.
Год, проведённый в национальном листе ожидания, был для меня вечностью, полной надежд и разочарований. Я была пятой в очереди, но благодаря помощи доктора Робинса, и, конечно, значительной сумме денег – мне пришлось продать квартиру, унаследованную от родителей – меня передвинули на второе место. Человеку, который был передо мной, повезло – ему провели трансплантацию. Теперь моя очередь. Но когда она наступит?
