- Всем- всем
доброе утро! Присоединяйтесь к нам! – раздался задорный девичий голосок,
разрушая нашу нирвану.
Мы с Верещагиным только добрались до отеля, забросили вещи в номер, переоделись
и сайгаками понеслись к морю. И хотя Черное в октябре далеко не то, что
Средиземное или Красное, но после голой и уже промозглой Москвы - это настоящее
блаженство. Последние два месяца дед гонял меня без продыху, так, что не
оставалось времени ни на личную жизнь, ни на просто поспать. Поэтому
командировка «под прикрытием» стала спасением.
И вот сейчас
нас пытаются к чему-то присоединить.
Я лениво
повернул голову и понял, что отель, позиционируемый как семейный, может
принести не просто отдых.
Молодые
девчонки и парни – аниматоры зазывали на утреннюю зарядку. И хотя мой утренний
комплекс обычно состоял из двух упражнений – наклоны к нижнему ящику комода за
носками и потягивание кофе вприкуску с новостями, я заинтересовался. Три
девчонки – разные и по комплекции, и по цвету волос – были вполне себе ничего.
Поймав мой заинтригованный взгляд, Верещагин понимающе хмыкнул.
- Решил в
свой гарем еще цыпочек поймать?
- Фу! Ну что
так грубо? Мне просто нравятся спортивные девочки. И я сейчас понял. Это не
наши, московские, которые «на спорте». С теми скучно до зубовного скрежета. Все
по расписанию – утренний сельдереевый фреш, пробежка, диеты, тренажеры, СПА и
прочее. И самое противное – все это, чтоб дороже продать себя. Папику или
подписчикам в инстаграме. А самих от сельдерея и артишоков с фенхелем тошнит.
- Ну и не
связывайся с такими, - резонно заметил Пашка, мой друг детства и
непревзойденный компьютерщик, Павел Верещагин. За то, что он является тезкой
харизматичного героя «Белого солнца пустыни», а также за его правильное, если
не касается «хакерства», поведение, его прозвали Таможня. И между собой
смеялись, когда он что –то одобрял – «Таможня дает добро».
Друзья часто
подтрунивали над его флегматичным характером и незлобивостью. Высокий здоровяк,
он мог любого взять за шкирку, как нашкодившего щенка и закинуть, как в сказке,
за ракитов куст. Но никто не заходил за грань. Не потому что боялись, а потому
что уважали и ценили.
