Белый потолок. Лампы проносились одна за другой. Вокруг были врачи, они говорили все одновременно, так что разобрать слов было почти невозможно. Больничный свет слишком яркий, щиплет глаза, а голова начинает раскалываться от боли. Слышится шум. Он постоянно нарастает и вскоре становится невыносимым.
От страха Эмма внезапно открыла глаза и резко вдохнула. Сердце гулко колотилось, Эмма слышала каждый его удар. Она осторожно огляделась по сторонам – убедиться, что никто не заметил эту сцену. Так и было: каждый занимался своими делами. Эмма приоткрыла створку иллюминатора всего на несколько сантиметров, лишь удостовериться, что самолет уже поднялся высоко над облаками. Затем перевела взгляд на часы: самолет взлетел всего полчаса назад, до прибытия в Форт-Уэйн оставалось еще сорок минут. Эмме казалось, что она верно высчитала порцию снотворного, собираясь проспать весь полет. Самолеты были в тройке того, чего Эмма не переносила. Она отрицала эту фобию, считая, что уж час полета сможет выдержать любой. Но если бы начальство предложило ей другой способ добраться до места встречи, она бы не отказалась. Кроме авиаперелета, единственным вариантом доехать от Чикаго до Форт-Уэйна был автобус, но тогда дорога занимала почти пять часов, а в юридической фирме каждая минута исчислялась в долларах. К тому же Эмма еще и попросила отгул на неделю после того, как завершит эту сделку, а внезапный отпуск ее начальство не поощряло.
Заснуть вновь не получилось бы, да и бессмысленно – теперь времени до посадки оставалось немного. Но тревога постепенно накатывала и давила в области груди. Если Эмма ничего не предпримет, скоро начнется паника. Она начала перебирать варианты. Кресло рядом с ней пустовало, так что поговорить с попутчиком не выйдет. Можно попросить воды у стюардессы, но это отвлечет лишь на несколько минут. Эмма бросила взгляд на сумку, лежащую на пустом кресле. Ей совсем не хотелось делать то, что пришло в голову, но других идей не было. Она открыла сумочку и вытащила оттуда стопку писем, перевязанных между собой. Верхнее было отмечено датой десятилетней давности. Эмма аккуратно достала его из конверта и развернула. За прошедшие годы она ни разу не перечитывала эти строки. Она до сих пор не может ответить себе, зачем взяла их с собой в поездку. Письма хранились в коробке из-под обуви, которая переезжала вслед за Эммой из квартиры в квартиру. Первым делом на новом месте она прятала эту коробку и старалась о ней не вспоминать.
