Холодный ветер проносился по разрушенной площади. Город Древ ещё не был тем гигантским мегаполисом, каким его знали позже, но уже тогда его улицы хранили следы древних катастроф. Маленькая Кора, десятилетняя девочка с копной тёмных волос, стояла перед обломками храма.
Сегодня был день, когда всё изменилось.
– Ты должна слушать меня, Кора, – голос старика дрожал, но он сжимал её руку крепко. – Что бы ни случилось, не смотри…
Но было поздно.
Перед ней сиял разлом в воздухе – Осколок Времени. Пространство трещало, в нём отражались образы прошлого и будущего. Она увидела саму себя – старше, сильнее, с шрамом на глазу… и с Оком Вечности в руке.
А затем – крик. Чужой, пронзительный, разрывающий ткань реальности.
Кора прижала руки к ушам, пытаясь заглушить звук, который будто вырывался из самой ткани времени. Этот крик… он был из будущего. Она не могла его понять, но что-то в нём заставляло её сердце биться быстрее. Что-то знакомое и ужасное.
– Кора! – старик схватил её за плечи и резко оттащил от разлома. – Беги! Не смотри на это!
Но было поздно.
Она успела заметить, как пространство вокруг начинает плавиться. Моменты, события, эпохи сталкивались, накладывались друг на друга. На мгновение её взгляд упал на людей, которых она никогда не видела, но в их глазах читалась её собственная боль. В одном из этих отражений была она – взрослая, стоящая в разрушенном городе, с Оком Вечности в руках.
И в этот момент пространство вокруг Коры рвануло, как струна, натянутая слишком сильно. Из глубины разлома вырвалась фигура.
Человек. Или не человек. Его силуэт был расплывчат, как призрак, но глаза горели огнём. Он протянул руку, и в этот момент Кора почувствовала, как её шрам на глазу вспыхивает болью.
– Ты видишь? – прошептал он, и его голос был словно наложение множества других голосов. – Ты всё видишь? Ты… ты должна выбрать. Это твоя судьба, охотница. Око будет твоим, но время тебе не простит.
Её тело будто окоченело от ужаса. Она пыталась двигаться, но не могла. Разлом в воздухе поглощал её, не давая ей уйти. Старик кричал, но звуки становились всё тише и тише. Она слышала только его последние слова, уже не произнесённые вслух: «Не смотри в глаза времени».
