Я отрыла почту. Незнакомый адрес: murderer. Строчки почему-то набраны курсивом.
«Скоро ты умрешь, сука!»
Я пожала плечами и удалила файл. Может быть, это письмо попало ко мне по ошибке? Какой-то сумасшедший, обозвавший себя убийцей, случайно отправил мне это письмо?
Врагов у меня – нет, завистников – тоже. Обычная жизнь, не предполагающая тайных недоброжелателей или отвергнутых воздыхателей.
Если бы была жива баба Геня – Генриэтта Карловна, моя бабушка со стороны отца, то она бы презрительно вздернула вверх подбородок и изрекла что-то вроде «Хамы развлекаются». Но Геня умерла почти четыре месяца тому назад.
Полуполька-полулитовка, она происходила из древнего польско-литовского рода, восходившего к королевской династии Ягеллонов, всегда старалась быть на высоте и помнить о своих корнях. Меня она воспитывала точно так же. Что бы ни случилось – женщина должна всегда оставаться женщиной. При любых обстоятельствах и в любых ситуациях надо всегда держать «лицо» и «спинку». Никогда не следует показывать мужчине своего внимания к нему – он сразу же охладеет или будет считать тебя дешевкой. Нельзя много болтать – это говорит о легкомыслии – кому охота иметь жену-трещотку? Умение молчать – одно из важнейших свойств настоящей женщины. Еще в этот кодекс входило умение печь торты по праздникам, держать квартиру в идеальной чистоте и вести себя со всеми так, словно они тебе по гроб жизни обязаны.
Я до нормативов этого кодекса не дотягивала. Хотя очень старалась. Баба Геня – как звала я ее – воспитывала меня с пятилетнего возраста, а до тех пор я жила в Чехии вместе с родителями и бабушку видела очень редко. Но когда мне исполнилось пять лет, мы вернулись в Москву и мои родители развелись. Отец, сотрудник российского консульства в Чехословакии, получил новое назначение в Шанхай – место помощника консула. При этом успев жениться во второй раз на своей бывшей однокласснице. Моя мать тоже быстренько выскочила замуж – за помощника театрального режиссера Владимирского театра. Отец отбыл в Шанхай, мать – во Владимир. Я осталась одна – никому не нужный ребенок с неправильным прикусом, светло-голубыми глазами, белокурыми кудряшками и бантами такой величины, что лица за ними почти не было видно. Вопрос уже стоял о том, чтобы отправить меня в детдом. Но баба Геня решительно этому воспротивилась.