«Не делай зла – вернется бумерангом,
Не плюй в колодец – будешь воду пить,
Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
А вдруг придется что-нибудь просить.
Не предавай друзей – их не заменишь,
И не теряй любимых – не вернешь,
Не лги себе – со временем проверишь,
Что этой ложью сам себя ты предаешь».
Омар Хайям
У мудреца спросили: «Сколько видов дружбы существует?»
«Четыре», – ответил он. «Есть друзья, – как еда, – каждый день ты нуждаешься в них. Есть друзья, как лекарство, – ищешь их, когда тебе плохо. Есть друзья, как болезнь, – они сами ищут тебя, но есть такие друзья, как воздух, их не видно, но они всегда с тобой».
Злата очнулась от легкого забытья в полной темноте, когда в костре на ночной поляне вдруг выстрелила салютом в звездное небо какая-то пересохшая коряга. В палатке было тепло и пусто. И странная нега спокойствия и неведомого ранее блаженства, какая-то невесомость непривычно обнаженного тела под легким пледом в замкнутом пространстве за выгоревшими брезентовыми стенами, в отдалении от людей, под сенью огромных, не спящих тополей, на берегу неторопливой степной реки.
Валерий приехал из Москвы в середине июня после обеда без предупреждения на незнакомой спортивной машине, когда Злата готовилась к последнему экзамену. Ольга с отцом уехали с утра в Саратов на поиски выпускного платья, тетя Люба была на работе, Вовочка – в детском саду.
Вошел стремительно, обхватил сзади за плечи вместе со стулом, шепнул в ухо:
– Не ждала? Я приехал, как обещал! – выхватил из-за стола и зажал в нетерпеливом объятии, торопясь, жадно припал к губам. И Злата не успела приготовиться к обороне, чтобы оттолкнуть непримиримо и высказать все, что накопилось за долгие месяцы вынужденной разлуки, обидное, перекипевшее в душе после расставания тогда, в Москве.
Этот плен в руках взрослого, какого-то незнакомого, изменившегося внешне Валерия, неожиданно появившаяся слабость и внутренний трепет отозвавшегося на ласку тела, чувственность, пролившаяся, как майский дождь, затмили сознание.