Золотой час в детской
Солнце позднего августовского дня проникло сквозь неплотно задернутые шторы детской, раскрашивая пространство в оттенки меда и янтаря. Лучи лениво скользили по разноцветному ковру с изображением сказочного города, задевали бок огромной коробки с конструктором, подмигивали плюшевым зверям, рассеянным по полкам. В этом теплом, сонном свете комната казалась уютной гаванью, местом, где всегда царили игры, смех и беззаботное счастье.
В центре этого хаоса, на небольшом островке относительно чистого ковра, сидел Мишка, семилетний мальчик с взъерошенной копной каштановых волос и ямочками на щеках, которые проявлялись всякий раз, когда он улыбался. Сейчас он не улыбался. Он крепко обнимал потрепанного плюшевого медведя, прижимая его к груди так, словно тот был последним сокровищем на земле. Медведь, по имени Мишутка (имя столь же оригинальное, сколь и любимое), был явно повидавшим виды воином. Одно ухо у него оторвалось в одной из бесчисленных битв, пуговичные глаза потускнели от времени, а плюш местами вытерся, обнажая неряшливую набивку. Но для Мишки Мишутка был не просто игрушкой. Он был другом, доверенным лицом, верным спутником во всех его приключениях.
Напротив Мишки, скрестив руки на груди и сердито нахмурившись, стояла его пятилетняя сестра, Арина. У нее были длинные светлые волосы, заплетенные в две аккуратные косички, и большие голубые глаза, которые обычно сияли озорством, но сейчас метали громы и молнии. Арина была полной противоположностью Мишки – аккуратная, организованная и всегда знающая, чего хочет. И сейчас она хотела Мишутку.
– Мишка, дай мне Мишутку! – выпалила она, протягивая руку и делая отчаянную попытку выдернуть медведя из объятий брата.
Мишка лишь сильнее сжал Мишутку, его ямочки на щеках исчезли, сменившись упрямой складкой на подбородке.
– Нет, – буркнул он, отворачиваясь от сестры. – Он мой. Я первый его взял.
Арина топнула ногой. Ее маленькие туфельки издали глухой звук на ковре.
– Это нечестно! Ты всегда его берешь! Я тоже хочу с ним поиграть!
– А ты всегда играешь с моей машинкой, – огрызнулся Мишка, не отрывая взгляда от Мишутки. Он принялся поглаживать медведя по вытертой спине, будто пытаясь успокоить его.
