Хасан догнал караван на другой день. Я не знала, куда отправлял его Хозяин, но обычно этот жестокий человек крутился всегда рядом, то и дело мелькая мимо крытой телеги, в которой мы ехали. Стада овец, множество товаров – караван был гружен от оглобель до самого верха, радуя своего владельца хорошей прибылью, оттого двигался медленно, не торопясь вступать в пыльные, голые земли степей. И это было мне на руку. Даже если Кадэ–фуджин, эта женщина, давно утратившая сходство с горцами под слоями тканей и красок, не сдержит слово, я все равно убегу.
Караван стал на ночлег у негустого леса, замкнувшись кольцом. Шатры для самого хозяина и его жен стояли ближе к центру, мы же, ютясь двумя десятками под одной тканевой крышей, ночевали рядом с отарой, пытаясь уснуть под блеянье овец. Когда со всеми делами было покончено, а в звездное небо стали подниматься искры костров, явилась смотрительница.
– Со мной иди, Беяз Фаре. И не вздумай глупостей делать, – резкая, сморщенная, как яблоко, эта женщина хорошо исполняла свои обязанности, держа рабынь в страхе и узде. Окинув меня недовольным взглядом, она покачала головой. – Тебя бы приодеть, да не поможет вовсе.
Стараясь не рассмеяться от горечи, я молча встала со своего места, следуя навстречу судьбе. Дома я считалась красивой, желанной невестой, но все изменилось в один миг, стоило попасть в этот караван.
– Молчи и головы не поднимай, – строго инструктировала надсмотрщица, постукивая по бедру короткой плетью. – Кивай и благодари, если к тебе обращаются.
Шатер хозяина, грузного, невысоко паххета с желтой, блестящей от масел кожей, встретил смесью приторных запахов благовоний и жареного мяса, отчего тут же замутило. И вовсе не удивительно, что мне ничего не лезет в глотку, стоит только дыхнуть подобную смесь ароматов.
Сидя на больших, весьма протертых, подушках, купец облизывал жирные пальцы, вытирая их о халат. Напротив, с показательным почтением склонив голову, сидел Хасан, вежливо кивая на слова собеседника, при этом оглядывая внутреннее убранство из под темных бровей так, словно все это принадлежит ему. Не первый раз видя подобное, я была уверена, что не долго осталось ждать смерти хозяину каравана. Не вынесет темная душа молодого паххета такого искушения.
