1. ГЛАВА 1
Перед вами вторая книга цикла. Читать её без первой не имеет смысла. Первая книга здесь:
Меховое одеяло сбилось куда-то в изножье. Свечи давно догорели, но в камине уютно трещали поленья. Рыжие языки трепетали, разгоняя полночную мглу, и тени отплясывали чачак на потолке и белёных стенах [1].
− Русалка? − Яромир собрал пригоршню душистых волос и пропустил шелковистые пряди сквозь пальцы. На ладони остался аромат жасмина. Снеженика лежала спиной, но Яр точно знал − она улыбнулась. Улыбнулась и слегка качнула головой: нет, мол. Не угадал. − Полудница?
Снова нет.
Ледорез нахмурился.
− Вила?
− Нет. − Колдунья нашла его ладонь и переплела пальцы. − Не вила и не копша [2,3]. И даже не морская дева. Ты уже спрашивал.
Яр хмыкнул. Он полсвечи промаялся, да всё без толку. Кто же она всё-таки такая?
− Может, в тебе кровь Последних? − предположил он. Мало ли...
Снеженика рассмеялась.
− Будь оно так, я родилась бы Ущербной, − она поёрзала, устраиваясь удобнее, − и ты бы забрезговал: никто не захочет целовать горбатую уродицу.
Да уж...
Последние давно канули в лету, но их безобразные потомки до сих пор коптили небо. Неполноценные страхолюды. Отвратные настолько, что смотреть больно: горбы, перепонки, жабры, заячьи губы, лишние пальцы, огромные, будто разбухшие, головы, жуткие наросты на лицах и лбах... Печать греха передавалась из поколения в поколение, не слабея со временем ни на йоту. Ущербные жестоко расплачивались за то, что праматери не устояли пред ослепительной красотой и статью вечно молодых чародеев. Уродцев гнали отовсюду. Их боялись, презирали и открыто ненавидели, обвиняли во всех грехах, неурожаях и болезнях, жестоко избивали и даже оскопляли, чтобы они, не приведи Небо, не размножались... Но они всё равно размножались. Уходили далеко на север, за горы, и жили уединёнными общинами. Создавали семьи. Рожали детей... таких же безобразных, как они сами.
Ледорез задумчиво огладил оказавшуюся под ладонью округлость. Упругую, мягкую и тёплую, словно свежая сдоба. Да, это куда приятнее горба. Хотя...
− Ты мне такой страховидлой являлась − любой Ущербный позавидует, − сказал, коснувшись губами чувствительного места на шее. − Один трёхногий лось чего стоит. И этот твой облик − всего лишь морок. Я же знаю. Так что...
