– Понимаете, Александра Владимировна, я не пропала, а переехала жить в другой мир.
Передо мной в кресле сидела потрясающей красоты женщина. Судя по записи в карточке клиента, ей тридцать два года. Но я не дала бы ей больше двадцати. Интересно… и очень любопытно то, как сильно она изменилась с нашей последней встречи. И не только внешне.
– Вот как, – откликнулась я, сохраняя невозмутимое выражение лица. – Очень интересно.
– Вам, наверное, нечасто такое приходится слышать, да?
– Почему же? – улыбнулась я. – Буквально на прошлой неделе один клиент в подробностях рассказывал, как открывает порталы, из которых к нему приходят различные сущности.
Правда, в итоге выяснилось, что это не клиент, а пациент, не мой даже, а нашего районного психиатра. Очень надеюсь, что Веронику не придется к нему направлять. Хотя сейчас осень, как раз сезон активной работы с обострениями…
– Я, собственно, пришла потому, что уже была в полиции и дала объяснения по поводу своей пропажи. Мне сказали, что вас привлекали как свидетеля моего возможного… мнимого похищения. Сильно помотали по допросам, да? – спросила она.
– Да, пришлось походить. Ваш бывший муж пытался обвинить меня… очень во многих вещах.
– Да, следователь мне сказал, что именно вы, как психолог, по мнению моего бывшего, виноваты в том, что мы с ним развелись, – она помолчала. – И даже в том, что я покончила с собой, как выяснилось с его слов. Хотя не понимаю его логику, ведь я пришла к вам на прием уже после развода.
– Логика у некоторых людей иногда принимает… своеобразные формы, – улыбнулась я. – Я очень рада, что вы в порядке и нашли время зайти и сказать мне об этом.
Я выжидательно посмотрела на клиентку. Да, это такой намек, чтобы услышать, наконец, о реальной цели ее визита. По моему опыту, люди очень редко когда делают что-то просто так. Если им самим ничего не нужно и не несет выгоды. И сильно сомневаюсь, что Вероника пришла на прием только затем, чтобы рассказать о причинах своей пропажи.
– Как я уже говорила, я теперь живу в другом мире. Я вышла замуж.
– Понятно, – откликнулась я, сохраняя невозмутимое выражение лица. – Расскажете?
