1. Часть первая. Романтическая. Глава 1. Улица, фонарь, аптека
— В ваших мифах купидонами ошибочно зовутся одни из низших ангелов. Если быть точным, он — херувим, ангел третьего класса.
— Херувим?
— Да. Их полным-полно по всему миру.
— Ты про летающего карапуза в подгузнике?
— Недержание им не свойственно.
© Сверхъестественное
- Динь-дилинь! - колокольчики, подвешенные над дверью, мелодично известили, что в аптеку пожаловал клиент. Я подняла глаза. Вошел парень лет шестнадцати-семнадцати. Заметив мой внимательный взгляд, стушевался и резко изменил маршрут - шагнул к стеллажу с резиновыми изделиями. Его точно не интересовали судна и кружки Эсмарха, но он бездумно уставился на ценник самой большой резиновой груши, которая стояла в ряду таких же пузатых подружек различной емкости. Я уверена, мальчишка даже не видел, на что смотрел - он лихорадочно соображал, что ему делать дальше. Это было заметно и по проступившим на щеках красным пятнам, и по плотно сжатым губам. Он злился.
Ну да, обычно после семи выходил мой сменщик Виктор Горн, но тот еще вчера укатил к невесте в Питер, а потому сегодня и в ближайшие две недели жаждущих безопасного секса буду встречать я.
Не повезло парню. Надо было запасаться заранее.
Старшеклассник был не первым, поэтому я молча сложила руки на груди и приготовилась терпеливо ждать. На мне медицинская маска (осень - пора респираторных заболеваний), низко надвинутая на лоб шапочка, широкий халат, скрывающий фигуру, но мнущийся старшеклассник безошибочно угадал, что я ненамного старше его, и ему до ужаса было неловко спросить у меня презервативы. Я работаю в аптеке всего два месяца, но уже научилась различать, когда люди приходят за контрацептивами. Они стесняются все до одного, независимо от возраста и пола.
Громко тикали настенные часы. Время ощутимо уходило. Первой не выдержала я.
- Вы выбираете размер? – участливо спросила, подойдя ближе к строю клизм. - Могу подсказать.
Он сначала не понял, открыл рот, замотал головой, будто немой, у которого спрашивают, как пройти в библиотеку, потом, когда я тронула самую большую клизму, и она качнулась словно неваляшка, наконец разглядел, куда пялился, и, отшатнувшись от витрины, густо покраснел.
