В тот год я посещал итальянские фьорды, надеясь заснять на винтажную плёнку крильных мегалодонов. Тридцатиметровые сорванцы обожают устраивать брачные игры у самых горловин, на фоне водопадов. Позже беременные акулятами самки заплывают поглубже во фьорд, туда, где молодняк не смогут съесть океанические ракоскорпионы и кракены.
Акульи – одни из немногих живородящих существ на Земле, помимо людей, и их игры издревле привлекают зоологических вуайеристов вроде меня. Уже никто не скажет, что было первым в культе Посейдона – трепет перед морской стихией или похотливое желание подглядеть за морскими гигантами.
Съёмки, впрочем, не удались – толпы туристов, преимущественно айны и вездесущие уйгуры – не давали пробиться к парапету. Шум и свет от вспышек цифровых камер наверняка был заметен даже с уступов скал, потому осторожные гиганты предпочли совершать сношения вдали от толпы.
Мировой кризис ударил парой месяцев спустя, и в самом начале я подумал, что откладывать со столь специфичной покупкой не стоит – цены в секторе будут только расти. Вероятно, поездка в Италию напомнила мне об «Икейе», знаменитой итальянской компании, мировом слав-монополисте.
Разумеется, всегда оставался вариант с чёрным рынком – обширным, местами даже полу-легальным, если знать, кому дать на лапу. Но как представитель среднего класса, плативший повышенный налог и обладавший привилегиями, я сразу его отмёл. Да и стоять в очереди на лицензию долго не пришлось.
В местной пелымской «Икейе» товар по слухам был был настолько ужасный, что вряд ли его можно было найти где-то ещё в Речи Посполитой.
– Серьёзно, от океана до океана не встретишь более стрёмного товара – кривого и облезлого, – сказал Николай, который уже воспользовался своей лицензией – правда, несколько для других целей. – Я уж не знаю, с каких ферм они его везут – из Туркестана, что ли, или из Маньчжурии.
Ничего не поделать, пришлось взять в каршеринге электромобиль – тогда я был изрядно заморочен на тему экологии – и семь часов ехать в соседнее воеводство, в Миасс. У жены были дедлайны в фотостудии, и она сказала, что доверяет моему выбору. Как в любой демократической семье, я старался принимать важные решения, посоветовавшись с ней, но не сказать, чтобы я сильно расстроился, потому что в этом случае выбрать хотелось самому.
