Пролог. Напился? Неси себя домой!
Я вам покажу!
Я посмотрел, спасибо!
В верхней галерее послышался ужасающий грохот!
Такое чувство, что пришли со стенобитным орудием и штурмуют стены моего старенького замка.
Я мигом отложила кирпичи на ремонт и недописанное письмо жениху. И бросилась со всех ног смотреть, что там могло обвалиться в такой решающий день и важный для меня день.
Приподняв юбку, я спешила изо всех сил, чтобы посмотреть, что там такое!
Когда я вбежала в галерею, то увидела огромного дракона, лежащего прямо на полу среди осколков стекла и кирпичей.
– Д-д-дракон? – обалдела я, рассматривая сверкающую чешую, огромный хвост и крылья. Вокруг, словно война прошлась.
Дракон лежал, припорошенный оседающей пылью.
– Он хоть живой? – ужаснулась я, тихонько подходя к нему.
Я даже не шла, я кралась, с опаской глядя на огромную морду.
– Не надо топать, – простонал дракон, приоткрывая мутный глаз.
– Что дракон делает в замке? – спросила я, подходя поближе.
– Умирает, – послышался ленивый голос дракона. – Мучительно и страшно… Ик!
– Вы ранены? – встревоженно спросила я, видя, как снег влетает в огромную дыру в стене. Крови вроде бы не было!
– В самую печень… – послышался ленивый голос дракона. Он пошевелился. – Ик! Враги атаковали меня со всех сторон… И орали: «Пей до дна!». Сволочи… А потом я пропустил удар… То есть бокал… и…
Он помолчал, пустив дымок из огромных ноздрей. Уже хорошо, что меня не съели. Не каждый может похвастаться тем, что его сразу не сожрал своенравный и пьяный в стельку дракон.
– Понимаешь, у нас есть традиция. Каждый год мы с друзьями ходим по бабам, – начал дракон, зевнув и снова приоткрыв мутный глаз.
– С друзьями? – спросила я удивленно. Так, у меня тут дыра размером с дракона! Я теперь не знаю, как замок чинить!
– С друзьями, – подтвердил дракон совершенно пьяным голосом. – Они у меня на спине сидят…
Я посмотрела на его спину, на которой никого не было. «Бдзем!», – откололся камушек от разлома и звонко упал на пол.
– Да нет же! Вон там они сидят! Они все объяснят, а я пока посплю, с вашего позволения, – послышался все тот же пьяный голос.