Мерцание гирлянд несочетаемых цветов (кто, ради бога, придумал в одной зале навешать красно-зеленые гирлянды вместе с синими и приправить это буйство красок серебряной мишурой?) било в глаза, успешно вызывая головную боль. Прежде приятные слуху рождественские песни сменились тусовочной попсой и ремиксами, и теперь от повсеместной безвкусицы очень хотелось застрелиться.
Люди вокруг становились все громче и пьянее, но Лара, принявшаяся от скуки наблюдать за коллегами, не сказала бы, что веселее. Снимать маски никто не спешил – корпоратив в юридической фирме не то мероприятие, где стоило бы искать искренность, хотя бы и вызванную алкоголем. Ни один уважающий себя юрист не покажет ни одной честной эмоции в кругу себе подобных. Даже в приступе новогодней ностальгии.
Для открытых улыбок и широких объятий существовали дом и семья, но, конечно, не у всех. К этим «не всем» Лара как раз и принадлежала. Дома у нее не было – было жилье, съемное, кое-как обставленное, пусть и в центре Москвы. Семьи не было никакой. Де-факто (если использовать профессиональную лексику), а де-юре нашлись бы мать и куча родственников. Толку-то.
Одним глотком Лара допила виски и поморщилась. Год у нее вышел так себе, вот и лезут мысли всякие, какие не надо. К двадцати восьми она успешно ко всему привыкла и со всем смирилась, и все же, как назло, иногда накатывало. Особенно в новогоднюю пору.
Что в детстве, что вот сейчас – вечно это неловкое чувство какой-то неполноценности, словно Лара упускает что-то важное, какую-то грань жизни, которая позволила бы назвать эту жизнь счастливой. Она свою таковой считать не могла. Нормальная – лучше характеристики не найти. Ни взлетов, ни падений. Не было ни великой печали, ни великой радости. Ровненько все. И то хорошо. И пресно. До отчаяния.
Жестом Лара попросила бармена снова наполнить бокал, пусть и стоило бы замедлиться в потреблении спиртного: приличия ради ей оставалось еще с часок посидеть во имя ежегодной повинности, а потом не возбранялось отправиться домой. Выспаться впервые с прошлого января – мягкая и воздушная, как любимое одеяло, сказочная мечта любого юриста в конце декабря.
