– Если он выздоровеет, я заплачу вам десять тысяч золотых. А если он умрет – вдвое больше!
Ее голос прозвучал как шелест шелка.
Я стояла перед ней, не в силах поверить своим ушам.
«Как она может так говорить о собственном муже?» – пронзила меня мысль, когда я вспомнила клятву «и в болезни, и в здравии!».
Жена генерала Моравиа, прекрасная Элеонора, говорила о смерти как о смене платья.
Но шаг назад делать уже поздно!
Женщина, облаченная в великолепное платье из темно-синего бархата с оборками, казалась идеалом красоты и грации. Длинные каштановые волосы, собранные в изысканную прическу, и утонченные черты лица, обрамленные густыми ресницами, скрывали под собой мрак ее истинной натуры.
«Так и травят родственников. А глаза у них при этом добрые-добрые!» – с горькой усмешкой подумала я.
Я уже давно работала сиделкой у богатых людей, но когда меня пригласили в дом генерала Моравиа, я и подумать не могла, что тут творится такое! Эта семья была образцовой. Без лжи, подлости и предательства. По крайней мере, о ней всегда так говорили.
Одеваясь в униформу, я должна оставить чувства за дверью. Это обычно помогало в работе со сложными пациентами.
Но сейчас, когда молодая генеральша рассуждала о том, как бы поскорее избавиться от мужа-калеки, чувства за дверью я оставить не могла.
– Но он же ваш муж, – с трудом выдавила я из себя.
Я все еще не могла поверить, что кто-то способен так легко говорить о смерти близкого. Тем более в такой благородной семье, как Моравиа!
– Элана, вы не понимаете, – сказала Элеонора, глядя на меня с раздражением, вертя в руках веер. Она то раскрывала его, то собирала. – Его ужасно видеть таким. И вы, должно быть, понимаете. Его страдания невыносимы. Он потерял драконью сущность. Заклинание убило дракона внутри него и искалечило его тело. Смерть станет для него настоящим избавлением.
«Для него? Или все-таки для вас?» – подумала я.
Теперь, когда магический договор был подписан и мною была дана магическая клятва о неразглашении, красавица Элеонора могла говорить спокойно. Все как есть. И она ни капельки не стеснялась.
