Мрия оставила ей свечу на столе, так что Ника сразу узнала Эркюля.
«Фух, спасибо Мрии, а то могла бы принять его спросонок за Мордреда! И шарахнуть матом, плюс волшебный шарик в придачу», - мелькнула в голове паническая мысль.
- Доброй ночи, любимая! - улыбнулся он, обнимая её. Он начал нежно целовать Нику в губы, лаская белыми пальцами грудь сквозь шёлк ночной рубашки. Затем осторожно спустил ночное одеяние до талии. И увидел укус.
Его лицо, имевшее весьма лирическое выражение, внезапно окаменело.
- Кто это сделал?! - сдавленным от ярости голосом спросил он, сжимая руки в кулаки.
- Мордред, - ответила она машинально. Потому что не привыкла ему лгать. Да и начинать не хотелось. Вот умалчивать - это совсем другое. Хотя и это было гадко. Но как объяснить любимому, что она отдалась врагу во имя спасения себя, любимой?
Эркюль испарился. Выпрыгнул в окно, аки супермен на задание.
Ника проворочалась всю ночь из-за беспокойства о возлюбленном. Пыталась ему дозвониться, но даже заколдованный мобильный, каким-то образом имевший покрытие в ближайших волшебных — и одном обычном — мирах ничем не мог помочь.
Утром к ней первой пришла Алла. Вид у неё был несколько растерянным.
- Представляешь, к тебе рвётся Мордред. А видок у него... Интересно, это Тирра его так отделала? Хотя эльфы вроде бы народ мирный.
Мордред осторожно постучал и вошёл с донельзя виноватым лицом.
«Мда, с таким выражением не стоит идти воровать - сразу же схватят, ещё руку не успеешь в чужой карман засунуть, - морда выдаст», - внезапно подумалось Нике.
- Ухожу, - ответила Алла на умоляющий взгляд вампира. И умчалась. Даже под дверью подслушивать не стала - знала, что подруга ей потом всё равно расскажет все животрепещущие подробности. В красках, с мельчащими деталями.
- Доброе утро, - вероятно, Мордред и сам ощутил, сколь сильным идиотизмом и неприкрыто чёрным юмором отдаёт его приветствие. Заядлый циник смешался и вынул руку из-за спины. В его руке сиял белизной свежего утра огромный букет белых роз.
Ника расчувствовалась. Особенно когда сравнила белизну букета с бледным, как мел, лицом Мордреда. Нет, оно обычно отнюдь не сияло красками жизни – вампир всё-таки – но в этот раз он просто побил рекорды собственной меловой бледности. Да и выглядел потрёпанным, побитым и несчастным.
