Мокрый асфальт. Безлюдное шоссе. Только по бокам дороги тонкие веточки деревьев пронзали безоблачное небо. Меня укачивало. Не люблю скорость, а он жить без нее не может. Да, мы с ним абсолютно разные, но, наверное, поэтому я и люблю его. Парадокс!
Я медленно повернула голову, увидела его сосредоточенное и, в то же время, улыбающееся от разговора с детьми лицо, и после уже невозможно было злиться. Хоть я и сидела рядом с ними, в одной машине, но их голоса были так далеко, будто я отделена от них звуконепроницаемым стеклом. Тошнота отступала. Расслабившись и сделав несколько глубоких вдохов, я расплылась в кресле и устремила взгляд вперед – на бесконечную дорогу.
Мы ехали в мой старый дом, в котором я провела все свои юные годы. После смерти родителей, а ведь прошло уже немалых шесть лет, я ни разу не приезжала туда. Все эти дела, работа, семья, дети…Как-то не до этого…Хотя…почему я обманываю саму себя? Дело было совсем в другом, и страшно было признаться… Впрочем, неважно. Одно я знала точно: я еду с твердым намерением продать этот чертов дом, с этими чертовыми воспоминаниями и чертовым прошлым! Дурацкое хранилище мусора, бесполезная выгребная яма!..
– Ты что-то сказала, милая?
– А? Что? – я отстранилась от своих губительных мыслей и поняла, что мои брови съехались к переносице. – Нет… – покачала головой, – нет… – видимо все же последние слова вырвались наружу. – Тошнота…
– В бардачке бутылка воды, возьми – станет легче, а не станет – остановимся.
– Да-да, спасибо… – я растеряно открыла бардачок нашей уютной хонды (если так можно выразиться в отношении машины), и копошилась в груде бесполезного хлама, уже позабыв, что заглянула туда в поисках воды.
– Да вот же! – не отрывая взгляда от дороги, он ловко поддел рукой завалявшийся журнал и, как фокусник, из ниоткуда, достал небольшую бутылку. – Тебе, видно, и, вправду, нехорошо, – произнес он сочувственно.
– Дэвид, твой бардачок, как сумка любой женщины! – прыснула я.
Он лишь чуть повел уголком рта, но я знала, что замечание показалось ему забавным.
– Мама, пи-пи! – с заднего сидения послышался писклявый голосок нашего двухлетнего сына Джимми. Точная копия отца, он требовал исполнения его прихотей незамедлительно. И хоть я им не потакала, всё же в биологоческой потребности сына отказывать было нельзя.