Зверь идет за тобой.
Зверь идет за тобой.
Зверь идет за тобой.
Силдж откинула тяжелое одеяло и рывком села на кровати, энергично стирая с лица капельки пота. Холод, царивший в комнате, с удовольствием облизнул разгоряченное липким кошмаром тело. За ночь все поленья в печке прогорели.
Звякнув заслонкой, Силдж закрыла ее обратно, остановившись на том, что сейчас все-таки лето и днем отапливать дом нет никакого смысла. Какое-никакое лето. Здесь, на севере, особенной разницы между временами года не было, но женщина, придерживавшаяся аскетизма в своем быту, не жаловалась. Она вышла на пробежку, чтобы проветрить голову.
Деревня была окутана мягкими сумерками – толи вечерними, толи предрассветными. Там, где солнце летом практически не спускалось за горизонт, эта тонкая грань стиралась. Зато с сентября можно было любоваться северным сиянием.
Зверь идет за тобой, – мысленно повторила она фразу, которая с такой настойчивостью пульсировала в ее голове. Ничего больше – никаких картинок или образов. Только эти слова, бессмысленные, вырванные из контекста. Настолько чуждые реальности женщины, что она сомневалась – есть ли смысл обсуждать это с кем-то из своего небольшого окружения. Что скажет старик Свен? А мистер Ларсон? А Милли из мотеля?
«Ты, старушка, слишком много смотришь фильмов. Нужно больше проводить времени на свежем воздухе».
Да куда же больше?
Вернувшись, Силдж быстро переоделась в рабочую одежду и отправилась к животным. На много часов женщине удалось избавиться от всех своих тревог – уход за скотом и птицами успокаивал ее нервы. На обед она заглянула в гостиницу, чтобы поболтать с Милли. Пожилая француженка возилась с какой-то документацией и Силдж взялась протереть столы в небольшом кафе, чтобы хоть немного занять себя до того момента, как приятельница освободится от своих дел. Когда хозяйка заведения вышла к ней со скромным, но аппетитным обедом, Силдж уже сидела на высоком барном стульчике, глядя в стену и наматывая на палец тонкий кончик седой косички.
Они частенько проводили обеденное время вместе, и Милли прекрасно знала о вкусах и предпочтениях своей гостьи. В конце трапезы француженка налила две стопки местной настойки, проигнорировав протесты Силдж.
