Четвертое декабря, понедельник
Маша с самого начала знала, что это была плохая идея.
Очень плохая идея!
Она прошла через турникет бизнес центра и нажала кнопку вызова лифта. На натертых до блеска алюминиевых дверях проявилось ее размытое отражение: черная тень в форме песочных часов.
Маша развязала пояс на пуховике и расстегнула молнию, а вот модную косынку из экокожи снимать не стала. Потому что под ней скрывалось форменное безобразие, а именно - ее новая прическа.
Попадись она в таком виде на глаза Марине Владиславовне и все, пиши пропало! Маша глянула на часы - без пяти девять. По-хорошему, раньше десяти секретутку босса в офисе можно не ждать, но мало ли, с ее-то везением.
Маша зашла в лифт и по привычке заняла самый дальний угол. Кто понял жизнь, тот не спешит - и кто работает на последнем этаже огромного бизнес центра, тоже никуда не торопится.
Сегодня она насчитала всего семь остановок из двадцати двух возможных. Маша дождалась, пока лифт не опустеет, и нажала кнопку своего этажа. Потом повернулась к зеркалу и все-таки стянула с головы косынку. Разгладила пробор, расчесала пальцами спутавшиеся пряди и немного взбила, добавив макушке объема.
Кто не рискует, тот не пьет шампанское, так?
Двери открылись и Маша, проглотив волнение, шагнула в просторный светлый холл компании, в которую устроилась три месяца назад.
- Марина Владиславовна, доброе утро, вы сегодня рано…
Маша повернулась и встретилась глазами с охранником - крепким таким дядечкой за шестьдесят, с густыми гусарскими усами и вытянутыми мочками бледных ушей, скрытых за редкой порослью седых волос.
- Доброе утро, Пал Палыч. Только я не Марина, а Мария.
Он встал, надел на нос очки и наклонился к ней через стол, удивленно покряхтывая:
- И правда ты, Маш, как же это я обознался! Прическу что ли сменила? И не узнать теперь…
- Да-да, решила освежить образ. Ничего особенного.
Маша опустила голову, чтобы больше ни с кем не разговаривать, и зашагала к своему месту. Но, куда там - опенспейс (открытое пространство - перевод с англ. - прим. Автора), по стандартам которого была организована работа в офисе, не имел ничего общего с понятиями приватности и личного пространства.
