Эта история началась прекрасным майским утром, когда Юлия Евгеньевна вышла из калитки своего участка в одном подмосковном СНТ, подробно осмотрела калитку, глядя поверх темных очков, спущенных на переносицу, одобрительно кивнула сама себе и неторопливо направилась в сторону поселкового магазина.
Она была девушкой неопределенного возраста, глубоко за сорок, но еще не женщиной около пятидесяти, с внешностью «на любителя». Любителей ее достоинств было немного, точнее сказать, не было вообще. Хотя будем честны, с некоторых сторон при определенном стечении обстоятельств и наличии ее желания выглядела она очень даже ничего… Причинами такой чудовищной несправедливости, а именно полного отсутствия персонажей мужского пола в ее жизни были, увы, не ракурс и не освещение, а скверный, я бы даже сказал, дурной характер. Юлия Евгеньевна была девушка тяжелого поведения. Из-за ее вздорного характера регулярно страдали продавщицы в принадлежавшем ей маленьком магазине, неохотно здоровались московские соседи по лестничной площадке, а соседи по даче несколько раз пачкали ее калитку собачьими экскрементами… Однако была у нее и светлая, позитивная черта: Юлия Евгеньевна была очень общительна и охотлива до разговоров. Хотя было ли это ее достоинством? Не уверен…
В это прекрасное утро она пребывала в добром расположении духа, а отсутствие посторонних субстанций на ее калитке, как показал подробный осмотр, закрепило ощущение счастья. Ей было хорошо. Солнышко ласково играло с ней в прятки, проглядывая сквозь молодую зелень деревьев, торчащих над глухими заборами, щебетали птички, а легкий ветерок ласково колыхал подол ее длинной широкой юбки. Шла она не спеша, улыбаясь самой себе и гордо неся свою красоту и прекрасное настроение окружающим. Правда, окружающих не было– поселок словно вымер. Десять утра, вторник, дачников мало. Оно и понятно: конец мая, посевная закончилась, детей с бабушками еще не привезли, а трудящийся люд съехал длинной вереницей машин в воскресенье вечером. В общем, тишина, покой и счастье…
По пути до магазина Юлия Евгеньевна не встретила ни души. Купила все необходимое, а выходя наружу, увидела на столе в углу стопку газет.
