Часть первая. «Счастье вопреки»
«31 век international представляет:
Джеймс Дарин…»
Я в восхищении замерла. Джеймс Дарин был секс символом нашего 3-тысячелетия. Высокий блондин с нереально синими глазами и мускулистым телом. На мой взгляд слишком мускулистым, но так считала, наверное, только я, остальная толпа его поклонников меня бы просто удушила за такое умозаключение.
«Кори Снейп…» – продолжал вещать диктор в визоре.
Тихонько вздохнула. Ещё одна сказка про любовь, которую в жизни не встретишь.
«В фильме…»
И тут, конечно же, затрещала связь голографического проектора, и перед глазами появился мой босс.
– Эванжелина! – загремела голография на весь мой дом. Я недовольно скривилась, помахала ручкой фильму, и в который раз подумала: откуда у моих родителей взялась любовь к таким безумным именам, как у меня?
– Эва, – привычно поправила я босса. Уж если терпеть подобное имя, то только в сокращенном варианте.
– Ты еще не готова?
– К чему?
Босс, как обычно, удивился моей неспособности читать его мысли еще до того, как они посетили его самого.
– Лариса подхватила какой-то вирус, пока на межпланетном курорте отдыхала, так что ты работаешь сегодня за нее.
Просто замечательно! Только собралась помечтать о красивой и чистой любви – и на тебе!
Проектор отключился, что означало, что босс не удосужился уточнить, а готова ли я выйти на работу? Но если посмотреть на это с другой стороны, то только полная идиотка, коей я не являлась, откажется от такой работы, да еще за такие большие деньги.
По профессии я – танцовщица разнопланового жанра, и мои услуги стоят очень дорого, и что самое главное, работу свою я люблю. Еще будучи десятилетним ребенком, я пошла в школу современного танца. Бабушка рассказывала мне, что буквально тысячу лет назад эта профессия была малооплачиваемой и, в основном, содержала в себе только танец, без актерского мастерства. Но это всё, что мне было известно о профессии моих далеких предков. Сейчас дело обстояло иначе – танцовщиц ценили и уважали, родители с малых лет отдавали своих отпрысков обучать данному искусству, втайне надеясь, что именно так они обеспечат и себе и им стабильную жизнь.
