Я проснулась от скрежета стекла, грохота камней и звука рвущихся электрических проводов. Спросонья происходящее показалось продолжением ночного кошмара, но стон пошатнувшегося фонарного столба мгновенно прогнал остатки дремоты. Медленно качнувшись, ржавая громадина опасно накренилась в сторону нашего окна и узкой, но разрушительной тенью помчалась прямо на меня.
Не успев подумать, интуитивно прыгнула.
– Ари! – Голос сестры зазвенел отчаянием. Ее лицо – точная копия моего – исказилось страхом.
Я обернулась на полный боли вопль Ады, и это спасло от слепоты – осколки резанули правую щеку и висок. Не успей я отвернуться, осталась бы без глаз.
Тяжелый стержень фонарного столба выбил оконные рамы и грузно упал в метре от меня прямо на подоконник. Доски с треском прогнулись под весом обрушившейся конструкции, щепки усыпали пол, мешаясь с битым стеклом.
Налетев с объятиями, сестра чуть не сбила меня с ног. Дрожа всем телом и часто всхлипывая, Ада принялась судорожно гладить мои плечи, пока я оцепенело таращилась на изуродованное окно. Не могу поверить, что всего несколько секунд отделяли мою жизнь от смерти.
Эта мысль заставила кожу покрыться колючими, мерзкими мурашками. От ужаса перехватило дыхание.
– Что происходит? – выдохнула, сквозь полумрак вглядываясь в бледное лицо Ады.
Освещения в комнате нет и не было в помине, и дело вовсе не в оборванных проводах. До Окраин, раскинувшихся прямо у последней границы, доходят совсем малые, незначительные части рассеянной магии. Почти вся она целиком концентрируется в центральных районах, изобилующих благами жизни. Здесь же магии едва хватает, чтобы эту самую жизнь хотя бы поддерживать.
– Верховный умер, – просто ответила Ада и спрятала взор под сенью ресниц.
Теперь понятно, что происходит на улицах. Магический город, обесточенный, погибает вслед за монархом.
Будто в подтверждение моим мыслям соседнее здание затрещало и медленно прогнулось под собственным весом. Каменные стены начали крошиться, черепица поехала вниз, застонали оконные и дверные проемы. А от неутихающих, истошных воплей за проседающими стенами тревожно сжалось испуганное сердце.
