Я с вожделением смотрела на кролика, которого мой новоявленный муж прижимал к груди и нежно гладил его длинные, розовые ушки, мысленно примеряя белоснежную шубку. Ещё десяток этих пушистых животных, и у меня будет шикарная обновка!
– Джинджер, не смотри так пристально на кролика, – жалобно взмолился тощий белобрысый муж. – И опусти, пожалуйста, топор.
– Он пойдёт на обед, – облизнулась я, уже чувствуя во рту сладостную мякоть жаркого из кроликов и овощей.
– О, нет! – муж подло выпустил кролика на зелёную травку, и зверюга рванула в кусты, припорошённые мелким снежком.
– Какого чёрта, Клифф?! – заорала я на мужа, чуть ли не задыхаясь от возмущения.
– Они волшебные, их нельзя убивать, – он страдальчески заломил руки, глядя на меня, словно на чудище морское, впрочем, это было недалеко от истины.
Хм, с чего же началась моя фермерская не жизнь, а, тридцать три бутылки прокисшего рома, сказка? Ах да, мы чуть с одноногим папашей не угодили на виселицу, когда наш набег на островок в Беспокойном океане наткнулся на штыки императорских гвардейцев. Хорошо, что дул попутный ветер, и мы благополучно улизнули от жестокой расправы. Вот тогда я и призадумалась о спокойной, благопристойной жизни в приличном обществе, а не среди морских пиратов. Мы с папашей сошли на берег, подождали, когда дружки уплывут, затем выкопали клад и двинулись в городок, зажатый в бухте высокими сопками с двух сторон.
Оставив папашу в местном кабаке, я попёрлась к ростовщикам, там-то и свела меня судьба с несчастным фермером Клиффордом Блэнкеншипом. Долговязый, нескладный, белобрысый с бледной кожей, книжкой, прижатой к груди, и взором, полным печали. Долгов его кроличье хозяйство накопило за год немало, звери много жрали, но были неприхотливы в содержании, самовольно выгуливаясь на зелёном лужке. Ну, по крайней мере, так заливал Клиффорд, расписывая прекрасную жизнь на своей ферме. А сам мужчина прогорел на деле, когда собрался построить общественную библиотеку. Купил землю, а она оказалась непригодна для застройки, да ещё и каким-то древним заковыристым проклятьем обременена. Тьма, одним словом.
