Летопись Затмения.
Чему быть, того не миновать
«Прелесть вымыслов оживляет ум» – Рене Декарт.
Пролог
Ночной воздух пустыни пронзают тонкие нити света, разгоняя тьму ярким для мира вечной тьмы, свечением. Железные рыцари-машины схватились друг с другом в безумной битве, и невозможно понять, кто за кого сражается. Нет ни флагов, ни нашивок, ни каких-либо иных отличительных знаков. Как не было и слов, криков или стонов, столь характерных для любой ратной сечи, только лязг и скрежет металла. В сражении участвовали рыцари, под латами которых не было ничего кроме цельнометаллических скелетов. Подобно восставшим мертвецам, они сражались против человекоподобных железных каркасов, лишь часть из которых облачена в доспехи. Среди этой мелюзги вели бой, наступая, железные махины куда крупнее. Такие, что язык не поворачивался назвать их солдатами или даже машинами, скорее ходячими горами. Иные могли сойти за подвижные башни или даже замки, другие, за огромные, ожившие каркасы так и не достроенных зданий. Массивные мобильные заводы на гусеницах длиной в пару километров, нещадно давили землю, оставляя за собой впадины похожие на пересохшие реки. Стальные убийцы использовали преимущество строения их конструкций, перебирая обшитыми броней длинными ногами-колоннами и ведя массивный огонь из орудий корпуса, высоко поднятого от земли. Для таких исполинов, копошащаяся на земле пехота сродни муравьям. Ночная пустыня обернулась полем активных боевых действий, со всем великолепием демонстрируя разнообразие и боевые способности заполонившей ее техники. Последняя поражала своими габаритами и внешним видом: сбитый, угловатый дизайн корпусов, мощные колесные и гусеничные шасси на рычажной подвеске. Никаких ненужных элементов: ни окон, ни фар, ни мест под пилотов, никаких элементов украшения или опознавательных знаков. Только строгий, безжалостный в своей практичности и функциональности дизайн. Сложно было представить более совершенные машины войны.
За авангардом монументальных крейсеров, танков и иных судов, тянулись колонны техники на грави-дисках. С зализанными формами, стремительные и смертоносные они скользили над песчаной поверхностью как ночные хищники. Танки на грави-дисках беззвучно плыли над сухой землей, шумело лишь их оружие – росчеркам ракетных залпов вторили очереди многоствольных пушек. Все это буйство рвало пустыню на части, как и уши тех, кто имел несчастье там оказаться. Вооруженные огнестрельным и частично энергетическим оружием, эти разнообразные машины уничтожали друг друга, на первый взгляд без какой-либо логики. Словно некий незримый властелин решил отправить их всех на утилизацию столь экстравагантным образом. Некоторые машины прекращали бой без всякой на той видимой причины и вставали на сторону тех, кто уничтожал их мгновение назад, обращаясь против союзников. Битва шла не только на земле, но также под землей и в воздухе. Подземные черви-буры врезались друг в друга, расчленяя и разбивая вдребезги как себя, так и противника, попутно опрокидывая наземную технику. Рассыпавшийся птичий клин истребителей хаотично кружил на фоне затмения в черной бездне неба, покусывая друг друга пулеметными очередями и ракетами, точно змея, хватающая себя за собственный хвост. Разделяющиеся боеголовки авиабомб стремились к цели и тогда на лице пустыни возникали новые воронки, что сопровождалось резкими взрывами, выпускающими в небо фонтан песка. Гремело на земле и в небе, последнее рыдало железным дождем осколков, а тьму в клочья рвали непрекращающиеся взрывы и вспышки. Посреди всего этого буйства, по неприветливым скалистым ухабам на своей предельной скорости несется монстр-трак, с типичными для таких машин, очень большими колесами, подвеской с большим ходом и крайне мощным двигателем. Безумный в своем внутреннем укладе и мрачный обликом мир, в котором никогда не то, что дорог, а даже колей, бросал под колеса машины испытания: крутые холмы, внезапные впадины, грубые камни и песчаные дюны. Звездочка преодолевала их все, то и дело подпрыгивая. Четыре метра в ширину и столько же в высоту, шесть тонн снаряженной массы, до четырехсот килограмм массы одного колеса, диаметром в сто-семьдесят сантиметров и двигатель, мощный как сердце огромного зверя. Все это Звездочка, – матово-черный монстр-трак, покрытый аэрографией в виде звезд и переплетающихся пионов, сейчас отражающих в себе отблеск взрывов и выстрелов. Внутри этой грубой, напористой машине находилось шестеро пассажиров и еще один в кузове.
