«Что имеем – не храним, потерявши плачем».
Сергей Петрович Соловьёв
Глава 1
– Люба, мне нужно с тобой поговорить, – решительно заявил своей жене Григорий Петрович Мороз, – я от тебя ухожу.
Растеряно посмотрев на мужа, Любаша пыталась осмыслить, что он ей сказал. Одно понятно, что он куда-то уходит. А куда?
– Гришанька, я не поняла, тебе на работу, что ли надо? – недоуменно переспросила Любовь Яковлевна.
– Да что тут не понятного, – раздраженно воскликнул муж, – я ухожу от тебя к другой женщине!
– Какой другой? – испуганно произнесла Любовь.
– Люба, соберись! Я полюбил другую женщину. И буду с ней жить. Навсегда, – повторил Григорий.
Ему очень хотелось поскорее завершить этот разговор, тем более Алла уже ждет его дома. Аллочка! Эта жгучая брюнетка с осиной талией и бесконечно длинными ногами, сведет с ума любого мужчину. Григорию Мороз было всего 32 года, и двенадцать из них он был женат, имел двух сыновей одиннадцати и девяти лет. С Любашей они поженились по большой любви и жили замечательно. Но Алла! Она перевернула весь его мужской мир и все предоставления о прекрасном поле. Она такое вытворяла, что он чувствовал себя пацаном, который в первый раз увидел обнаженную грудь.
– Гриша, а как же я? А Женька и Макс? – еле выговорила Люба, так как в горле стоял ком от едва сдерживаемых слез.
– А что дети? Мальчики уже не маленькие, поймут. Я же никуда не исчезаю. Мы с ними будем видеться, приходить друг к другу гости, – быстро ответил муж. Параллельно он закидывал вещи в дорожную сумку. Собирал все без разбору, лишь бы скорее вырваться отсюда.
Люба смотрела на мужа, как он мечется по квартире и не могла подобрать слов. Как же так? Вот он сейчас уйдет и все? Вчера счастливая полная семья, а сегодня все рухнуло? Вот так запросто? Любовь очнулась, когда уже хлопнула входная дверь. Она дернулась от резкого звука.
– Гриша! Гриша!!! – закричала она вслед мужу и даже побежала за ним. Она дергала за рукоятку, но ничего не получалось. Слезы потоком хлынули из глаз. Люба ревела, повиснув на ручке двери. В мозгу билась мысль: «хорошо, что нет детей дома!». А кому хорошо? Ей или им? Или Грише? Сколько времени она провела у порога, она уже не помнила. Слезы постепенно высохли, и наступила апатия. В памяти всплывали картинки прошлого
