– Привет. Ты как?
Смартфон вдруг ожил, и на тёмном экране под тонкий перезвон колокольчика вспыхнуло сообщение. Рука виновато дрогнула, и Элька чуть было не выронила серебристый, как шоколадка в фольге, гаджет. Бестолочь! Такая ценная штука, наверняка сумасшедших денег стоит.
Смартфон не хотел открываться, упрямился, требовал ввести графический код. Эля долго шмыгала пальцем по экрану, рисовала поверх направляющей сетки ломанные линии. Сработал «Z» – знак Зорро. Ура!
Красная точка над значком What’sApp намекала о новом сообщении. Элька открыла уже прочитанный текст. Контакт был обозначен как «Немо», а аватарка представляла собой безликий мужской силуэт.
Ответить? Или проигнорировать? А, может, лучше вообще вынуть чужую симку? В любом случае, возвращать смартфон не было никакого смысла – брюнетка сама его скинула. А Эльке повезло подобрать. Так что смартфон – это её законная добыча.
***
В расстроенных чувствах Элька брела домой с очередного провального свидания. Нарвалась на ещё одного сексуально-озабоченного урода, который в кафе заплатил только за свой кофе, зато в машине сразу же предложил сделать ему… «На пробу». Фу, мерзость, даже вспоминать тошно!
Эля испуганной кошкой выскочила из машины, яростно хлопнула дверью и, вихляясь на неустойчивых каблуках, помчалась к метро. Божечки, почему ей вечно попадаются гоблины и извращенцы? За те два месяца, что анкета висела на сайте знакомств, Элька накопила отвратительную статистику. Это только поначалу казалось, что в сети легко познакомиться с подходящим парнем – умным, симпатичным, нежным, готовым к браку. И, желательно, с собственной квартирой. Но таких на сайте не водилось – их по жизни расхватывали как последние модели Эпла. А Эльке подворачивались самодовольные кретины, считавшие себя неотразимыми, паталогические сексоголики, мерзкие стариканы, что выдавали себя за юных Аполлонов, хронические жмоты, и просто чудики – ненормальные, но хотя бы безобидные. Нет, пару раз все-таки попадались приличные парни, но никто из них не был настроен на серьезные отношения. А Эльке нужна была перспектива. Двадцать семь – возраст ещё не безнадёжный, но биологические часики уже начинали куковать.
