1. Как мы вставали на ноги?
Мередит
Прошло четыре месяца после нападения на Мередит и смерти Квентина…
Звук, как хлыст, разрезает воздух. Начинаю рыдать, и слезы обжигают воспаленную кожу. Квентин хватает меня за шею, все еще удерживая за волосы, ограничивает поступление воздуха в мои легкие и цедит сквозь зубы:
– Богопротивная шлюха, прими свое наказание с честью!
Всхлипнув, раскрываю засохшие губы и спрашиваю:
– За что?
С криком подскакиваю на кровати. Футболка прилипает к телу от холодного пота, дыхание сбивчивое и шумное. Оглядываюсь вокруг: на улице ночь, в квартире темно. Провожу рукой по постели и разочаровано выдыхаю, потому что Маркус еще не вернулся. В последнее время у него много работы, и мне приходится засыпать одной. Обычно в моменты, когда я просыпаюсь из-за кошмаров, он притягивает меня к себе, успокаивает словом, поцелуем, но никогда не просит рассказать ему, что мне приснилось. Он узнал, что конкретно произошло со мной, когда мы сходили к психологу. Больше ни я, ни Маркус не поднимали эту тему. Я не хочу ворошить прошлое, а он – причинять мне боль.
После случившегося страдала не только я: Маркус сам страдает от кошмаров. Урывками я слышу, как он бормочет что-то, обращаясь ко мне. Или к своему отцу. Он вспоминает, что было, когда мое сердце перестало биться. На приеме психолога Маркус не стал вдаваться в подробности. Когда терапевт попросил его рассказать, что было, когда он нашел меня в озере, Маркус озлобился и ушел. Он отказался посещать сеансы. Не могу забыть, насколько он побледнел, вспоминая ночные события. Мне было больно от категоричности Маркуса, но потом он все-таки извинился и предложил доходить курс. Нам это было очень необходимо.
Однако мы не смогли излечиться до конца. Я просыпалась, задыхалась в панических атаках и рыдала каждый день. Все симптомы посттравматического синдрома остались со мной, но стали чуть реже. Маркус взял на себя обязанность опоры, за которую я могу ухватиться в любой момент, и не мог позволить проявлять свою слабость при мне. Когда он страдал от бессонницы или кошмаров, он отстранялся или наоборот… мы занимались жестким сексом, выбивая друг из друга силы, которые могли бы потратить на разговор. После терапии в отличие от меня Маркус справился почти со всем. Кошмары лишь изредка мучили его, и он их больше не стыдился.
