Сегодня последний день. Если я не справлюсь, мне крышка. Почти все, кого я знала, были уже свободны от этого креста. Нас осталось всего пятеро. Тех, кому придётся сегодня снова идти на поклон к Инквизитору. Финальный раунд. Нужно продержаться всего пару часов, и он больше не сможет надо мной издеваться. Но при мысли о том, чтобы вновь остаться с ним наедине в тесном душном помещении, у меня начинали дрожать руки. Почему Инквизитор предпочитает именно такой способ пытки, не знал никто. Бывшие до нас говорили, что это его забавляет – находиться с жертвой один на один, чтобы никто и ничто не мешало.
Я взглянула на часы. До роковой встречи оставалось три четверти часа. Накапала в стакан успокоительного, будто оно могло помочь унять панику. Решила, что оттягивать неизбежное бессмысленно и лучше всего будет быстрее двинуться ему навстречу. Собрала нужные бумаги, сунула в сумку зачитанный до дыр и бесконечно ненавидимый учебник по латинскому и поехала в универ.
Заочники. Толпа наивных первокурсников, беззаботно рассуждающих о зачёте, который вот-вот начнётся. Размечтались. Он сейчас выпьет из вас всю кровь, а что не допил – выжмет и припрячет на ужин. Но зачёт – это цветочки по сравнению с экзаменом на четвёртом курсе. Сколько мы ни пытались узнать в деканате, почему нам разбивают изучение латинского языка перерывом в целых три года, нам никто не дал внятного ответа. Что-то блеяли про вводный и более углублённый курс. Но лично я считала, что Инквизитор сам выбрал такую разбивку, чтобы к четвёртому курсу язык Цицерона выветрился из памяти студентов, и у него было больше поводов для издевательств. Инквизитор. Барыкин Ярослав Иванович. Лучший знаток латинского языка в нашем городе. Как же мне повезло, что он преподавал именно на филфаке! Лучше бы к медикам ушёл, честное слово. Но нет, крупнейший вуз города просто обязан был иметь в своих рядах эту сволочь. Высмеивание за малейшую ошибку как письменно, так и устно, коверкание имён и фамилий, совершенно фантастические требования к объёму заучиваемого материала. Хорошо, хоть палкой не лупил. Мне кажется, после его курса, разбуди любого посреди ночи – он сможет вести непринуждённую беседу на латинском хоть с Сенекой, хоть с Марком Аврелием.
