Тина Шарма стояла у входной двери своего дома, закрыв глаза. Она глубоко вздохнула, ощущая, как горячий, ароматный ветерок ласкает ее кожу и плотнее прижимает к телу тонкую тунику. Как она соскучилась по ночному теплу и запаху тропических цветов! Она тосковала даже по шуму и толчее Мумбаи. Когда-то ей казалось, что она больше никогда этого не увидит и не почувствует. Но вот она вернулась, и никто не заставит ее уехать отсюда.
Даже ее муж.
Неожиданно на глаза навернулись жгучие слезы, от рыдания сдавило горло. Тина резко одернула себя. Больше никаких слез. Особенно из-за мужа. Она уже достаточно настрадалась.
Ее губы и руки дрожали; от гнева, ненависти и страха скрутило живот. Она должна оставаться хладнокровной, если собирается войти в логово льва.
Ресницы Тины дрогнули, когда дверь распахнулась. Она увидела роскошные автомобили, припаркованные на проезжей части, и услышала громкую, ритмичную музыку, подходя к дому. Она заметила, что в главном зале танцуют мужчины и женщины. В доме проходила вечеринка.
Возможно, вечеринку устроили, чтобы отпраздновать ее отсутствие. Вероятно, веселье прекратится, как только она войдет внутрь. Может, так даже лучше.
– Мемсахиб! – объявил пожилой слуга, стоя на пороге.
Тина вздрогнула. Она не привыкла к тому, что ее представляют как замужнюю женщину, называя «женщина-госпожа». Хотя она замужем почти год. Полагаясь на свое актерское мастерство, Тина улыбнулась и шагнула внутрь.
– Привет, Сандип. Ты хорошо выглядишь, – обратилась она к слуге.
Она радовалась, что говорит сдержанно и дружелюбно, хотя в душе ее распирало от эмоций.
Старик посмотрел через плечо, будто стыдясь, что пышная вечеринка проходит в ее доме:
– Господин не сказал, что вы вернетесь сегодня вечером.
– Он не знал. – Она сняла темно-синий шарф с головы и надела его поверх туники.
– Ваши волосы! – воскликнул Сандип и округлил глаза от ужаса. Осознав свою несдержанность, он резко опустил голову.
