ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Валерий, длинноволосый, бородатый, с ясными, пронзительными глазами, в вылинявшей футболке, диагоналевых шортах цвета хаки и потрепанных полукедах был скорее похож на монаха, покинувшего обитель во имя исполнения некоего мирского обета, нежели на отставного подполковника. Обет, впрочем, был, и этим обетом была Марьяна и ее сын Костик, оставшиеся в полном одиночестве после того, как Стас погиб на пожаре. Это случилось за полгода до того, как Валерий вернулся из афганской командировки и подал рапорт об отставке. К тому времени официально завершился его долгий, нервный и не совсем понятный для окружающих брак с бывшей библиотекаршей Военно-Медицинской Академии, успевшей за время мужниной командировки организовать брачную контору, приятно и небескорыстно скрашивавшую одиночество внезапно хлынувших в наше отечество зарубежных коммерсантов. Правда, к возвращению Валерия контора успела благополучно прогореть, но Даша, встретившая мужа в аэропорту Шереметево, подвела его не к старенькой, купленной еще в “майорские” времена, “тройке”, а к лимонно-желтому “мерседесу” за рулем которого сидел худощавый гладко выбритый “шпак” с длинными залысинами и слабо тонированными овальными очками на тонкой переносице. – Артем, – сдержанно представился он, спокойно встретив взгляд Валерия в зеркале заднего обзора, – куда вас везти? – На Ленинградский вокзал, – сказал Валерий, отодвигаясь от жены, неловко пытавшейся взять его руку в свои холодные ладони. Так он оказался у нас, и уже мы познакомили его с Марьяной. Все остальное: развод с Дашей, отставка, поиски работы – происходило как-то само собой и никак не сказывалось на наших отношениях. Напротив, я, по мере сил, подключался к хлопотам по обмену жилья и даже через бывшего университетского сокурсника, ходившего где-то на вторых ролях в одном из крупнейших городских агентств по недвижимости, сумел устроить вполне приличный и, главное, честный, обмен комнаты умирающей от рака Марьяниной свекрови и однокомнатной квартирки, которую предоставили Марьяне как вдове пожарного, погибшего при исполнении служебных обязанностей. За три недели Валерий выстроил разветвленную “цепочку” и получил за эти апартаменты большую трехкомнатную квартиру в первом этаже на одной из тихих улиц неподалеку от центра города. Впрочем, участие моего университетского приятеля в конце концов свелось лишь к обеспечению юридических гарантий, потому что обменные цепочки со всеми их путаными разветвлениями Валерий составлял сам, увлекшись этим занятием как шахматист, в свое время тренировавший команду Военно-Медицинской Академии и до сих пор игравший на уровне кандидата в мастера спорта. Он уже тогда отпустил бороду, отрастил длинные прямые волосы, подстригая их ровным кругом чуть выше ключиц и, не без влияния “деток” Порфирия Иванова, стал круглый год ходить в шортах и футболке.
