Их руки разомкнули. Мальчик выскальзывал из чьих-то увесистых лап, бросаясь к ней. На угловатом лице девочки замерла тусклая улыбка, предвестница отчаяния. Чувствуя неизбежное, мальчик рванул из последних сил, уткнулся носом в ее хрупкие ключицы. Он не доставал ей даже до подбородка. Несоразмерно большие глаза наполнились слезами. В ее памяти навсегда осталась его прозрачно-голубая радужка, сдерживающая черную бездну зрачка. В тот день не стало низенького мальчика и костлявой высокой девочки. Вместе они смотрелись несуразно, но по-отдельности не существовали.
Светленький мальчик лет десяти, поежившись, примостился у холодной стенки. Впрочем, за всю свою жизнь в детском доме он не встречал ничего теплого. Он занялся тем, что обманчиво согревало на пару минут. Достал самодельный косяк и поджег зловонную бумажку. Уткнувшись в книгу с разваливающимся переплетом, он вдыхал горький дым. Так, он проводил все свободное время.
− Малой, – к нему быстро приближалось знакомое лицо. – грешно одному все скуривать. Делись, давай.
Не поднимаясь, мальчик протянул другу объект желания.
− И не смотри на меня. Глаза у тебя, говорил же, страшно, когда ты так смотришь. – возмутился рыжий, усевшись рядом.
− Она говорила “глаза у тебя, как кристаллы”.
Пришедший закатил глаза от абсурдной романтичности друга.
− Мало ли, что она говорила. Скажи, Малой. Она тебе рассказывала, что у нее есть отец?
Мальчик отрицательно помотал головой, на лоб рассыпалась пшеничная челка. Он потер вздернутый нос, который беспрерывно страдал от насморка.
− Не принято сейчас к людям привыкать. С чего ты взял, что она о тебе помнит? Забыла уже, наверно, живет своей жизнью, во славу нашему спасителю. И ты себя посвятить должен, сам знаешь кому!
Малого воротило от этих слов о том, кому все обязаны жизнью. Каждый знал, такие понятия, как дом, семья исчерпали себя. И Малой ни разу не усомнился бы в нынешних устоях, но в его памяти возникали ее слова:
− У всех есть родители. – тоненькая девочка сидела на бетонных ступеньках, шоколадные косички спускались до пола.
− Неправда! – вскочила ее пухленькая подружка. – У меня нет родителей!