В цветущем саду Марковых собрались соседи. Громко обсуждая важное событие, женщины, как обычно в таких случаях, помогали хозяйке готовить разнообразные простые блюда и расставлять тарелки на белой скатерти. А мужчины сидели на завалинке и курили папиросы. Спорили и плевались, когда спор заходил в тупик.
– Гришку в матросы возьмут, я так сказал! – стукнув кулаком по колену, Виктор, отец главного виновника торжества, высморкался себе под ноги. – Он у меня в такой физической подготовке, что по три дня может не спать.
– Да куда ему? – насмехался Иван, коренастый мужик в растянутых штанах и серой рубашке с коротким рукавом – любитель подначивать. – Такого дрища с корабля смоет!
– Кого смоет? Гришку? – Витька затаил обиду на друга, порочащего честь его сына. – Да если б ты знал, сколько в его руках силы! Он телегу с навозом враз перевернет! Да и тебя, хиляку, в бараний рог скрутит!
– Меня? – лицо задиристого Ивана вытянулось. – Твоему молокососу только восемнадцать стукнуло! Откуда там сила? Была сила, когда мать на горшок носила!
– Слушай, Иван. – Витька докурил и затоптал окурок. – У тебя хата бабами полна. Вот ты и бесишься. Настругал пятерых девчонок, а теперь сычом на меня смотришь. Меня твоя беда нисколечко не волнует. Не умеешь делать пацанов, пеняй на себя. А Гришка мой матросом будет. И точка.
– Да мои бабы твоему Гришке в уборке урожая фору дадут! Одной Полинки хватит, чтоб всю картоху на усадьбе выкопать! Да моя Полька не то, что выкопать, копну сена одна укладывает!
Полина, пятнадцатилетняя девица с русыми косичками по бокам, мирно сидела на качелях и вслушивалась в женские разговоры, жужжащие над столом, косилась на мать Гришки и улыбалась, когда та хвалила своего единственного сына.
– Вчера на рыбалку с ребятами ходил, принёс мне карасиков и говорит: мам, засуши рыбеху, потом мне в посылку ее положишь, сослуживцев угощу. Чтоб они знали, какая у меня мама умелица. Так вкусно рыбу сушит. А неделю назад я попросила его машинку швейную посмотреть. Не шьет, зараза, нитку рвет, а он мне: мам, пусть стоит и меня из армии дожидается. Мол, примета такая: все недоделки по возвращению исправит.
