– Фёдоровна, а что это ночами из вашей хаты мужики выпрыгивают? – своенравная любопытная соседка кричала через забор, чтобы вся улица услышала.
– Какие мужики? – подняв брови, Марина удивилась.
– Обыкновенные. Что штаны носют! – с усмешкой ответила Клавдия Петровна и вылила грязную воду между клумб.
– Зину-уля-а-а! – Марина развернулась и крикнула в открытую дверь. – Выйди ко мне!
Зина нежилась в постели и не спешила вылезать из-под тёплого одеяла. Ох и ночка сегодня была! Аж ноги до сих пор трясутся. А Гришка-то, Гришка! Таких ездунов поискать. Ну до чего ж вынослив, а! А ласковый, что сердце заходится. Целует, на ушко всякие нежные слова бормочет… А как погладит, что голова кругом. Вот только замуж не зовёт, падлюка бессовестная. А Зинке уже шестнадцать, пора бы сватов да за свадебку.
Откинув ватное одеяло, Зина потянулась, сладко зевнула и поставила ноги на пол.
– Зинуля-а-а! – мама входила в хату и продолжала звать непутёвую дочь.
Как только закрыла за собой дверь, кинулась в комнату и замахала грязным вафельным полотенцем.
– Ты что ж делаешь, зараза такая! – начала лупить ещё не до конца проснувшуюся девку. – Ты что ж меня позоришь, а? Соседи в наш огород заглядывают, а потом сплетни по селу разносят! Какие ещё мужики? Ты в котором часу домой пришла? Почему до сих пор спишь?
– Да где я сплю? – закрыв лицо руками, Зина зажмурилась. – Встала я уже! Встала!
– А ну, признавайся, лазил кто в окно? Да я ж тебя паскуду такую на щепки растащу! У тебя экзамены на носу, а ты не головой, а межножьем думаешь?
– Не было никого! Я правду говорю.
– А почему мне соседка сказала, что видела хахаля ночью?
– Кто? – Зина отбежала к стене и заголосила во всё горло. – Тётка Клавка? Ты её слушаешь? А ничего, что её Галька не известно, от кого? Родила, дура старая, от кого-то приезжего, а меня обсуждает! Пусть лучше за собой смотрит! И за Галькой своей! Та, овца безмозглая, сама по танцам шляется!
– Пусть шляется, сколько влезет, а ты умнее будь, – Марина не могла отдышаться. Закинув полотенце на плечо, она стянула с головы косынку и вытерла ладонью вспотевший лоб. – Смотри, Зинка, если узнаю, я тебя…