Мэдди Уэстмор не отрываясь наблюдала за серфером в черном гидрокостюме, боровшимся с волнами в шестидесяти метрах от берега.
– Парень может претендовать на звание худшего серфера в мире, – сказала она вслух, поежившись от пронизывающего ветра под жилетом спасателя береговой охраны.
Пелена моросящего октябрьского дождя затрудняла видимость, но девушка, которой было немного стыдно своего любопытства, не могла оторваться от схватки высокого, хорошо сложенного мужчины со стихией. Не обращая внимания на промозглую осеннюю погоду Корнуолла, он уже битый час барахтался в холодном море. Серф плясал на крутых волнах залива, который еще в семнадцатом веке недаром получил название Штормовой. Лежа на доске, парень направлял ее на самую высокую волну и делал очередную попытку подняться на ноги, хотя до сих пор ему не удавалось продержаться в вертикальном положении дольше пяти секунд. Его упорство вызывало одновременно уважение и сомнения в душевном здоровье. Должно быть, он уже продрог до костей и, несмотря на атлетическое телосложение, потерял много сил в сражении как с волнами, так и с печально знаменитыми подводными течениями.
– Не могу понять, в чем его проблема, – донесся до нее голос напарника Люка. – Парень в прекрасной физической форме. Смотри, как легко он взбирается на доску.
Она непроизвольно ахнула, когда мистер Плохой Серфер, наверное, сотый раз грохнулся спиной в море.
– Не держит равновесия, – невозмутимо заметил Люк, поднимая воротник. – Давай сворачиваться. Через десять минут пляж закрывается. Вот-вот грянет настоящий шторм.
К облегчению Мэдди, мужчина снова взгромоздился на серф. Она отвернулась и в надвигающейся мгле оглядела пустынную линию берега. В огражденной желтыми флажками зоне пляжа не осталось никого, кроме двух энтузиастов, которые быстро собирали вещи. Неудивительно, ведь лето в Северном Корнуолле выдалось холодное, а с приближением зимы погода окончательно испортилась. Даже самые заядлые серферы ушли с моря несколько часов назад. В море оставался только один человек.
– Ты прав! – Она повысила голос, перекрикивая завывание ветра. – Давай прекратим страдания этого мученика.
