Я каждый день стою на страже жизни,
И сердце я тебе свое дарю,
И пусть сейчас мои услышишь мысли,
Я лишь скажу, что я тебя люблю…
Я не прошу у Бога для себя пощады,
Я сам избрал себе свою судьбу,
Мне безразличны всякие награды,
Я рад тому, что ты жива, и я дышу…
Всегда готов прикрыть тебя спиною,
И пулю на лету остановлю,
Но я прошу, не уходи из жизни,
Ведь без тебя я сам тогда умру…
***
Привычный дорожный гул машин рассек внезапный свист свежей резины об мокрый асфальт. Электронный мозг автомобиля не смог погасить рвение хозяина быть «первым» и черный кроссовер практически на полном ходу обнял единственное растущее здесь дерево. Громкий хруст пластика и скрежет кореженного металла заглушил истошный женский крик. Подушки безопасности спасли безрассудного гонщика, хоть и временно выключили его из реальности, а жизнь юной девушки, переходившей дорогу на свой зеленый, остановилась на отметке спидометра 103 километра в час…
Яркий свет и быстро сменяющиеся картинки из прошлого. Странная смесь знакомых ранее звуков. Душистый запах свежесобранных цветов вперемешку с едким запахом хлорки и мышьяка. Онемение и холод, который медленно поглощает все тело. Еще секунда и… линия жизни стала беспрерывно прямой.
Больше не будет слез, не будет пустых обещаний, не будет разочарования и боли… но, не будет и любви… Не будет тепла и нежной улыбки, не будет ничего, что так дорого сердцу… будет только тишина и покой.
И ничто так не терзает загубленную душу, как прощальные завывания кота, который предчувствовал беду и не пускал… не давал сделать и шагу за порог, но запоздалые звонки, и вечно назойливая подруга, что давно ждала в кафе, упорно ускоряли время и шаг несчастной.
И вот он, скоропостижный финал…
Говорят – «нарочно не придумаешь», но судьба настигла девушку практически в трех шагах от кафе. Лучшая подруга даже не успела махнуть ей рукой, как «черная молния» откинула Мари на несколько метров дальше от перехода. Что же дальше? А дальше: скорая помощь, полиция, крики и слезы подруги, реанимация…
Разряд мощностью 300 вольт пронзал переломанное тело. Врачи, как могли, пытались вернуть Дюпэн-Чэн к жизни, но писк монитора Холтера обреченно твердил об отсутствии признаков жизни.
