1. Глава 1
Санкт-Петербург
Декабрь 2021
Рита
Стекло с громким звоном разбивается о кафель. Я лечу с узкого дивана и больно втыкаюсь копчиком в пол. Чертыхаясь, поднимаюсь и ковыляю к двери. Кого там леший посреди ночи принёс?! После внеплановых суток дежурства на ногах еле стою.
— Мамочка, не уходи! — хнычет Маруся, разворачивая меня на полпути.
Час дочке сказки рассказывала! Разбудили гады!
Из коридора доносятся мужские голоса и Люськины крики.
— Витрину разнесли! Она денег стоит!
— Мы всё возместим, барышня! — слышится громкий бас и следом хруст стекла под ногами. — Моцарт, не буянь! Лапы порежешь.
Вроде не пьяные. Я возвращаюсь к дочке и старенький диван скрипит подо мной. Вот бы снова вытянуться возле тёплого тельца Маруси и вырубиться до утра. Я убираю упавшие ей на лицо густые тёмно-русые пряди и улыбаюсь:
— Солнышко, там, похоже, большую собачку привели. Твоя мама ведь доктор Айболит, — я поправляю на плечах большую не по размеру хирургическую робу Никиты. — А ты закрывай глазки и подумай, что хочешь на Новый год. Остался всего месяц, а ты дедушке Морозу так письмо и не написала.
— А вот и написала!
Когда Маруся так склоняет голову набок и хитро прищуривает глаза, она напоминает мне Фрола. Он часто мелькает в различных ток-шоу по телевизору и кажется мне небожителем.
— Бахилы наденьте и маски! — командует в коридоре Люська.
— Так вы подержите тогда его!
— Ага, сейчас! Чтобы он меня сожрал!
За Люську я спокойна. Она одна может спокойно скрутить в бараний рог слона средних размеров.
— Что же ты загадала, Маруськин? — в голове включается калькулятор.
— Обезьянку, — дочка хихикает и, растягивая слова, добавляет: — Живую! И для тебя кое-что попросила. Я не единочичница.
— Не единоличница, — машинально поправляю я Марусю.
— Рита Сергеевна! — в кабинет заглядывает Люська в съехавшем на затылок голубом колпаке и тараторит: — Там два очешуительных мужика орангутана раненного притащили. Он у них из рук рванулся и витрину раскокал. Но эти орлы тоже не лыком шиты... Быстро его скрутили.
— Вот тебе и обезьянка! — бормочу я и выдыхаю: — А ведь ещё даже не Новый год.
