ГЛАВА ПЕРВАЯ
Последний раз я видела маму, когда мне было пять.
Однажды ночью проснулась от шума, и некоторое время лежала, прислушиваясь к тому, что происходило вне стен детской.
Мама и папа ругались.
До этого я никогда не бывала свидетелем их ссор, поэтому решила посмотреть, а заодно сообщить, что они мешают мне спать. Ну, может и зареветь, для пущего эффекта.
Выйдя из комнаты, я направилась на звук ругани, и оказалась возле лестницы, ведущей на первый этаж. Родители стояли возле нее, и отец орал на маму. Меня поразило слово, выкрикнутое им:
— Твой выблядок!
Что оно означает, я, конечно, тогда не знала.
Тут появилась моя няня, Даша, и увела обратно в кровать.
Утром плачущая няня сказала, что мама больше никогда не придет к нам — она улетела на небо, к ангелам.
Это сообщение тогда меня не тронуло — ну улетела мама и улетела — родители часто куда-то летали. Вернется!
Гораздо важнее было узнать, что значит слово, слышанное мной возле лестницы.
Даша перестала плакать, и сказала, что бы я никогда больше его не повторяла.
— Это плохое слово! — произнесла она.
А папу последний раз я видела на похоронах, где мне показали какую-то тетю, лежащую в гробу, и велели с ней попрощаться.
Все последующие годы я изредка лицезрела отца только по телевизору, или в интернете. Он даже по телефону со мной не общался. Хотя, на мою жизнь, учебу, и зарплату Даше деньги переводил. Ей.
А я все таки узнала, что означает слово "выблядок".
***
Я скучала по родителям, особенно по отцу, потому что любила его больше, чем маму, плакала, истерила, и приказывала Даше отвести меня к ним — лет до семи.
Потом пошла в школу, и посчитала себя достаточно взрослой, что бы смирится со смертью мамы.
А с тем, что отец меня бросил смирится не смогла. И моя любовь к нему сменилась ненавистью.
Даша, отчасти, способствовала этому. Она называла отца только Марком, даже в разговоре со мной. Не "Попрошу твоего папу прислать денег тебе на...", а "Надо попросить Марка прислать денег тебе на..."
И для меня он стал Марком — чужим богатым мужчиной, оплачивающим мою жизнь.
Лет в двенадцать я спросила у няни:
