– Не трогайте меня! – девчонка визжит так, что в ушах зазвенело.
– Я не пущу тебя в таком виде. Не хочу потом травить блох, – я заталкиваю ее в ванную и закрываю дверь.
– У меня нет блох. Я моюсь.
– Или делаешь, как я скажу, или можешь валить на все четыре стороны! – рявкаю.
Еще в детстве я давал обещание тетке, а позже и самому себе, не тащить в дом бездомных кошек и собак… хотя я и сейчас не нарушил. Девчонка не тянула на хромого щенка, если только на взъерошенного котенка, что испуганно шипит при каждом моем движении.
– Не трогайте, сказала! Я так и знала, что за предложением «просто жилья» скрывалось нечто другое, – она поправляет вязаную шапку, натягивая до самых бровей.
Делает вид, что уходить собралась. Ну, ну.
– И что же, по-твоему, за моим великодушным предложением скрыто?
– Да ничего особенного. «Того самого» захотелось! – мелкая на носочки привстала, локти в стороны – точно боевой воробей.
– Это чего это «того самого»? – спросил я, насмехаясь.
Девчонка краской залилась, но нос крошечный вздернула и громко ответила:
– Секса!
– Ой, прости, – я не удержался и расхохотался.
Воробей боевой настрой подрастерял, захлопал растерянно зелеными глазищами.
– Ну хватит уже, – жалобно пропищала Соня.
Я хохотал, уперев ладони в колени, пока порозовевшее лицо девчонки не приняло естественный телесный вид.
– Чего это? Ты пошутила – я посмеялся. А теперь серьезно, – я выпрямился. – Запомни, котенок или клопенок, я еще не определился, будешь глупости говорить, сразу на улицу вылетишь, вернешься в свой грязный вагончик, где из мебели – матрас, а из посуды – алюминиевая ложка. Поняла?
– Да, – тихо ответила она.
– Вот и отлично, а теперь раздевайся и лезь в ванну.
– Вы выйдете?
– Еще чего, я пакет подержу, чтобы тебе удобнее тряпье было выкидывать.
Я подталкиваю мусорное ведро ногой и указываю на него пальцем:
– Сюда складывай.
– Это моя единственная одежда, – Соня запахивает плотнее полы застиранной куртки, покрытой слоем еще не высохшей грязи. – Я постираю.
– Стирай, – я опираюсь на дверной косяк и с безразличием наблюдаю.
Куртку снимает, смотрит в глаза с вызовом, к совести, наверное, призвать пытается или стыду.