1. 1 глава.
Говорят, только японцы умеют по-настоящему ценить красоту природы и часами смотреть на веточку распускающейся сакуры или на падающие с неба снежинки, сидя на жесткой циновке перед раскрытым окном.
Не понимаю, почему я думаю именно об этом, глядя из окна игровой комнаты моей второй младшей группы детского сада №4. Что я вижу? Краем сознания (или краем глаза) замечаю, как колышет весенний ветерок еловые ветви высоченного дерева, растущего прямо под окном. Но вижу я совсем другое: тропинка, ведущая через луг и вдалеке высокий двухэтажный деревянный дом, стоящий на холме. Дом моей бабушки. Дом, где прошло мое детство.
Бабушка жила в небольшой деревушке, состоящей из одной улицы, которая крайними своими домами притулилась, пристроилась к нашему маленькому провинциальному городку. От дома моих родителей, живущих в городе, до деревенского дома бабушки можно было вполне дойти пешком за час. Я ездила на велосипеде. Сначала путь пролегал по асфальту, потом — грунтовка, которая в какой-то момент обрывалась. И еще полчаса — по тропинке, бегущей прямо по центру луга, омываемого с одной своей стороны водами реки, а с другой — упирающегося всей своей длиной в большую меловую гору. Я слышала когда-то, что якобы холм этот, «горка», как говорили в деревне, это — терраса нашей речки, в бытность ее более крупной водной артерией.
- Татьяна Дмитриевна! Татьяна Дмитриевна! А Данька дерется! - детский голосок вырвал меня из воспоминаний. Передо мной стояла разозленная Маша Иванова с выбившейся из русого хвостика, стянутого красной резинкой, длинной прядью волос.
Из-за шкафчика с парикмахерскими принадлежностями высунулась кудрявая русая голова.
- Она пе-ервая начала!
Другой реакции от Даньки я и не ожидала. Первой начать драться Маша Иванова могла вполне. Девчонка боевая. Впрочем, Данька ей ни в чем не уступал.
- Та-а-к — протянула я, поправляя прическу Марусе. - Иди, Данечка, сюда! Будем разбираться.
Но устроить разборки этой парочке я так и не успела. Только-только усадила их на стульчики по разные стороны от моего рабочего стола, как дверь в группу распахнулась и в нее впорхнула моя сменщица — Ниночка, то есть Нина Александровна Мезенцева. Странно, что явилась она на час раньше срока, ведь мой рабочий день будет длиться до часа, пока дети не улягутся спать. Нину прямо-таки распирало от какой-то новости, что было видно с первого взгляда. Дети, нестройным хором поздоровались с ней, две сестрички-двойняшки даже, подбежав, обхватили ее плотно обтянутые серыми брючками ноги.
