Декабрь, 27
Ночь, улица, фонарь, аптека…
– …бессмысленный и тусклый свет, Гришаня, – я, отходя от
окна, продолжила вслух, присела около стола, дабы оказаться лицом к лицу.
Вздохнула и, положив подбородок на кулаки, печально
сообщила:
– Это конец, Гришаня. Мы расстаёмся. Полтора года, полтора
долгих и сложных года. Мы многое пережили за это время вместе с тобой, но
обстоятельства складываются так, что расстаться нам всё же придётся. Мне жаль.
Нет-нет, дело не в тебе! Ты идеальный мужчина, правда! Ты слушал все мои
истерики, мужественно терпел моё нытьё, поддерживал меня одним своим взглядом,
но…
…но наши пути теперь должны разойтись.
Увы.
– Ты же сам понимаешь, мы слишком разные. Прости.
Я ещё раз вздохнула, а Гришаня…
Гришаня промолчал, продолжил смотреть на меня одним своим
глазом, ибо… сагиттальный[1] распил второго не
предусматривает.
– Ты не переживай, я тебя не забуду. Поверь, после всего,
что между нами было, я никогда не смогу тебя забыть! Тебя, конечный мозг и… эту
ночь.
Точнее, если признаваться, то даже не ночь, а спор,
следствием которого и стала эта в прямом смысле слова ночь в музее.
Пожалуй, всё же не стоило отмечать сданный зачет по биохимии
и выход на сессию в клубе, не стоило пить и не стоило вспоминать одно из
занятий по анатомии.
– А помните, как нам Лукич рассказывал, что вечером в музее
жу-у-утко, – замогильным тоном протянул в тот вечер мой хороший одногруппник
Ромочка.
– Конечно, жутко! Ты прикинь, сколько там покойничков в
сумме наберётся, – Лина, наша староста, хмыкнула согласно, добавила, дёрнув
плечом. – Ещё и внизу как раз трупная.
– Угу. Их призраки бродят по тёмным коридорам тёмными
ночами, ищут нас за каждый оторванный нерв, – Ромочка фыркнул насмешливо.
Опрокинул очередную стопку текилы.
А Лина педантично уточнила, напомнила про один из
многочисленных наших казусов:
– И мышцы. Ты Изе разгибатель мизинца оторвал тогда.
– Не Изе, а Израилю Петровичу, – Эль поправил, погрозил
грозно, пародируя Лукича, указательным пальцем.
– Да ладно, – Лина отмахнулась, – у семнадцатой он вообще
Акинфий Петрович был.