Вероника
Укрывшись
в тени старого тополя, я ждала открытия аптеки. По-хорошему, открыться она
должна была уже несколько минут назад, но отпускающая препараты девушка всё ещё
не появилась. Тётя Лена всегда приходила вовремя, но проблема заключалась как
раз в том, что в её смену я сюда бы не сунулась. Мама одной из моих бывших
одноклассниц, она бы не постеснялась задать пару неловких вопросов, а потом… О
том, что я связалась с богатым взрослым мужчиной знала уже каждая собака. О
том, что он снял мне квартиру – тоже. Детали разнились, а суть оставалась
прежней: любовница влиятельного денежного папика.
Наконец
у аптеки появилась высокая полная девушка. Я её не знала. Надеюсь, и она меня
тоже. Выждав пару минут, я собрала в кулак решимость.
—
Всё равно придётся это сделать, — шепнула, подбадривая саму себя.
Но
зайти в аптеку не успела: меня опередил мужчина и две женщины. Пришлось
подождать ещё немного.
Перебирая
в кармане ветровки монеты, я обдумывала, куда ещё могу попытаться устроиться на
работу. Все предыдущие попытки провалились. Со мной даже не разговаривали –
просто отказывали. Причина была та же – слухи. Кому здесь захочется наживать
себе проблемы? А от любовниц влиятельных папиков проблемы быть могут. И плевать
всем в этой поганой дыре, что никакая я не любовница! И что мне нужны деньги,
тоже плевать.
Переговариваясь,
из аптеки вышли вначале две тётки, потом мужчина. Поправив на переносице очки,
он посмотрел на часы и быстро пошёл к припаркованному у обочины автомобилю.
—
Надеюсь, никого больше не прижмёт, — зло процедила, как только он сел внутрь.
Злость
осталась единственным доступным мне чувством. Ещё боль, грусть, отчаяние и
любовь. Но их я себе запретила. Особенно любовь. Что толку от любви, если она
не нужна? Герману моя любовь всё равно что колесо от разбитой шестёрки иномарке
премиум класса. А мне зачем эта любовь?!
Подойти
к окошку я решилась не сразу. Прошлась вдоль витрины, глянула на дверь.
—
У вас есть гематоген? – спросила, заставив продавщицу оторваться от телефона.
—
Сорок два рубля, — на прилавок шмякнулся батончик.