– Верка, хочешь замуж? – знакомый голос, раздавшись, как и раньше, за ухом, заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, а потому сразу вдуматься в сказанное не получилось. А вот потом… Что там было? «Замуж»? Что-то мне это предложение напоминает… Круг замкнулся…
– Верка!
– За кого? – обреченно спросила я. Кто ж спорит с богами, особенно с такими своенравными, как Диар, бог лжи?
В ответ – практически гомерический хохот. Отлично. Теперь я подрабатываю шутом у богов.
– Ой, Верка, ой, сказанула. За хахаля твоего, за кого ж еще. Попробуй тебя у него отбери – он тут все с ног на голову перевернет.
В способностях Шаринаса, наделенного сполна собственническими инстинктами, я не сомневалась, лишь уточнила:
– Драконы на людях не женятся.
– Дура ты, Верка, – послышалось ворчливое, – я – бог, и мне плевать, что там не делают драконы. Я тебя спросил: ты замуж за него хочешь?
С Шаринасом мы жили вместе уже три года. За это время он проявил себя заботливым и эгоистичным собственником. Моя игрушка. Кто тронет – того на части разберу. Не знаю, любила ли я его, но когда он отсутствовал, выполняя ту или иную волю богов, я не просто скучала, я тосковала. Мне было плохо вдали от него. Самому Шаринасу я, естественно, своих чувств не показывала. Еще чего не хватало. У него и так самомнение выше местных гор, а то вообще зазнается. Хотела ли я за него замуж? Да. Сказала бы ему об этом? Нет. Мама с рождения вбивала нам с сестрой в головы, что любовницами быть стыдно, что нужно узаконить свои отношения. Вот только драконы на людях не женятся. Но я все же ответила:
– Да.
– Чудно, – довольно заметил Диар, – твой хахаль дома сегодня не появится, у тебя времени три часа. Ровно. Бери только то, без чего не сможешь выжить.
И молчание. Вполне ожидаемое молчание. В нем весь Диар. Сказал то, что хотел, и исчез. А ты, Вера, теперь все сама додумывай и решай, к чему готовиться.
Первым делом я позвала Литу, свою личную служанку, и Ранару, няню Берта. Не зная, что меня ожидает, я приказала Лите сообщить Шаринасу, если будет интересоваться моим исчезновением, что ушла не по своей воле. Затем повернулась к Ранаре:
