Дорогие читатели, книга вышла на бумаге.
Приобрести можно на сайте "Лабиринт", "Озон" и "Вайлдберриз".
____________________________
— Ева Николаевна,
мне бы это… школу закрыть, — ворвался в мое сознание знакомый голос.
Мне снилось что-то
совершенно невероятное — черноволосый мужчина, кожа которого превращалась в крепкую
броню из крошечных чешуек, наподобие драконьих. На мысли о драконах наводили и
глаза мужчины: цвета темной зелени, с вертикальным зрачком.
Незнакомец хищно
улыбался, приближаясь ко мне. Высокий, широкоскулый, с угольно-черными волосами
до плеч, ширина которых приятно будоражила воображение, он вдруг остановился в
метре от меня и протянул руку.
Просыпаться и
прерывать сон совершенно не хотелось, но знакомый голос настойчиво повторял:
«Ева Николаевна! Ева Николаевна!», будто кто-то забивал гвозди прямо в мозг.
Я сонно поморгала
и, подняв голову, посмотрела в лицо сторожа, на котором застыло извиняющееся
выражение. Сторож на широкоплечего красавца из моего сна никак не походил,
поэтому я моментально проснулась.
— Макар Петрович,
простите, я сейчас!
Я поспешно встала,
недоумевая, как умудрилась заснуть над тетрадями с сочинениями, которые
проверяла. Стул с громким хлопком завалился на пол.
— Не торопитесь,
Ева Николаевна, не торопитесь, — кинулся сторож помогать мне.
— А сколько
времени, Макар Петрович? — Я бросила взгляд на окно, за которым было темным-темно.
Неловко собрав тетради в стопку, я пожалела о том, что нельзя остаться в школе
на ночь. Особенно таким вот горе-учителям, которых дома никто и ничего не ждет,
кроме тарелки прокисшего супа.
— Да уж
одиннадцать, — откликнулся сторож.
— Ого! Извините
еще раз. Я проверяла сочинения, а потом… — Я со вздохом махнула рукой, сбивая
на пол ручки.
Сторож понимающе
улыбался, пока я водворяла их на место. После он проводил меня до дверей школы.
— Может, такси вам
вызвать? — предложил сторож. — Темень-то какая!
— Пустяки, мне тут
недалеко, — оптимистично заявила я, не без сомнения вглядываясь в октябрьский
вечерний мрак и чувствуя, как сырость после недавно прошедшего дождя заползает
под тонкое пальто.
