– В каком настроении Дракон-император? – спросил генерал Кир Аверин, поднимаясь по мраморным ступеням, ведущим к ротонде.
– В благостном, – отозвался верховный служитель Фрол Зерион.
Кир мрачно кивнул.
Они вошли в ротонду, высившуюся возле заросшего лилиями пруда. Восемь мраморных колонн поддерживали округлый купол. Нежный аромат цветов щекотал ноздри, поднявшийся ветер играл шелковыми занавесями, прикрывавшими арочные своды.
Дракон-император Андроник Великий сидел на раскиданных по полу подушках. Вдоль стен стояли служители в белых одеждах, больше напоминавшие статуи, чем живых людей.
Кир наизусть помнил правила, которых должен был придерживаться каждый оказавшийся в присутствии дракона-императора. И все же натура воина не позволяла следовать им до конца.
Преклонив колено и склонив голову перед драконом-императором, он следил из-под ресниц за тем, как субтильная фигура, одетая в шелк и расшитую золотыми нитями парчу, поднимает голову и устремляет к нему свой взор.
Те, кто считал, что стоявшие по всей Империи статуи преувеличивают красоту императора ошибался. В живую Андроник Великий был еще прекрасней, и за все двести лет своего правления не постарел ни на день.
Он выглядел, как изящный цветущий юноша, с бело-розовой, нежной, словно лепестки лилий кожей, тонкими, безупречно вылепленными чертами лица, нежным изгибом губ, и с большими кошачьими глазами. Спускавшиеся к плечам локоны отливали мягким золотом, а ресницы могли бы посоперничать с крыльями бабочек.
Со звоном на пол упали побрякушки, с которыми играл дракон-император. Они напоминали детские игрушки, в которых надо было сложить в ряд кубики или соединить кольца. Его величеству нравилось с ними возиться.
– Что это, Кир пришел? – спросил дракон-император по-юношески высоким и ломким голосом, не обделенным мелодичностью. – А Роло что, больше не придет? Не придет к нам?
Прошел уже почти год, как Кир сменил на посту своего предшественника, помутившегося умом после многих лет службы. Андроник Великий лишь недавно запомнил его имя, но не забывал каждый раз спрашивать про того, кого сам же и свел с ума.
