Скажи, что ты любишь, и я скажу кто ты.
Больше всего на свете Анастасия Корзинкина любила Англию. Если реинкарнация – не выдумка, то одну из своих прошлых жизней она точно прожила на Туманном Альбионе. Ее завлекали чудесные названия графств: Йоркшир, Ланкашир, Лестершир, Чешир… А Лондон казался самым красивым городом на планете.
– Твою ж мать, какой сексуальный священник!
– Настя, будь добра, заткнись, – зашипела Линда, – мы вообще-то на свадьбе моей сестры.
– Но он правда очень сексуальный, – Настя закусила губу и осмотрела с ног до головы святого отца, который в этот момент сочетал браком сестру ее подруги и престарелого богатого британца.
Это роскошный мужчина лет тридцати пяти, в лиловой ризе и епитрахилью на шее, с безумно красивым лицом: голубые глаза, прямой нос, великолепные губы. Образ дополняли каштановые волосы, со спадающим на лоб завитком (Настя про себя назвала его локоном страсти), рельефные скулы и белые зубы. Учитывая торжественность момента, священник беспрестанно улыбался голливудской жемчужной улыбкой.
Территория огромного двора утопала в зелени. В тени стояла арка с гирляндой белых и розовых цветов, и у Насти закружилась голова.
– Не смей к нему подкатывать, – снова зашипела Линда. – Он подумает, что ты русская шлюха.
– Да ты просто сама хочешь с ним переспать. Признайся, Линда! – Настя беззлобно ткнула подругу в бок.
Линда покраснела, а ноздри ее раздулись:
– Да как ты смеешь так обо мне думать? Я не распутница, в отличие от некоторых.
Они познакомились пять лет назад, благодаря учебе по обмену. Настя, как лучшая студентка набиралась уму разуму в Лондоне и соблазнила немало англичан. Охотничий азарт жил в ее крови. Но в последнее время она потеряла к сексуальным отношениям интерес – все было пройдено, опробовано и скучно. Неподдельный интерес к священнику разжег в ней огонек угасшей страсти, и Настя уцепилась за это чудесное ощущение.
– Как его зовут? – шепотом спросила Настя.
– Преподобный Лемюэль Мелтон.
– Хм, у меня нет ни одного знакомого с таким именем. Лемюэль, Лем. Наверное, мама в детстве называла его Лемми. Необычно. Ему идет.
