Блондинка в темно-зеленом замшевом платье выше колен, в накинутой поверх худенького тела светлой шубке и длинных сапогах-ботфортах сидела у входа в подъезд и покачивала головой из стороны в сторону, пытаясь не уснуть.
По ее дерзкому внешнему виду было понятно, что она добивается всего, чего хочет от этой жизни. В данный момент, судя по всему – попасть внутрь подъезда или замерзнуть около него.
«Пьяная вусмерть. Уснет через минуту», – констатировал внутренний голос Влада, слегка притормозившего около нее и оглядывающего с головы до ног непрошенную гостью.
«Алкашка? Проститутка? – смотрел он на скорчившуюся фигурку, скрытую под капюшоном дорогой шубки. – Дорогая элитная шлюха?»
Не хотелось ее оставлять на верную смерть на зимнем холоде, кем бы она не была.
Приотворив подъездную дверь, он задержался около нее, раздумывая над тем, как эта блондинка сюда попала, ведь весь комплекс был огорожен забором с охраной на въезде и любого желающего сюда не впускали. Также он подумывал над тем, чтобы:
а) позвонить в скорую помощь, чтобы ее забрали,
б) подсунуть ее тело к соседнему подъезду, пусть там с ним разбираются.
Влад усмехнулся собственным мыслям, увидев в них, как он переталкивает недовольную барышню от одного места к другому.
В этот момент полуживое тело вдруг резко вскинуло свою голову, распахнув серые глаза и представив ему милую накрашенную мордашку с нетрезвым взглядом, которое почуяв теплый воздух из приоткрытого помещения, быстро юркнуло на четвереньках мимо него в подъезд.
– Чтоб тебя! – выругался светловолосый парень, метнувшись следом и пытаясь ее задержать.
«Наблюй мне еще здесь!» – подумал он, хватая активную женщину за шкирку.
И получил за это смачный удар каблуком чуть ниже колена. Зашипев от неожиданности и боли, он выпустил ее из своих рук, давая ей полный карт-бланш. Девушка воспользовалась полученной свободой и рванула вперед, словно и не была пьяной, а просто поджидала у входа жертву, которая бы ее пропустила внутрь помещения.
– Ты чего творишь, больная? – рявкнул он, потирая ушибленную ногу.
– Чего хочу, то и творю, – был ему наглый ответ, а прыткая девица уже скрылась на лестнице.
