ГЕКАТА – древнее хитоническое божество, богиня мрака, ночных видений и чародейства.
Она – олицетворение мрака и вместе с тем, лунная богиня.
Геката выступала как охотница, сопровождаемая сворой собак
Третий год любя. День, когда начала писать
Август 2004 г.
Незаметно стемнело. Через открытое окно в комнату ползёт холодный ночной воздух.
Её комната. Серебристо-розовые обои. Вся мебель из тёмного дерева. У стены – тёмно-зеленый диван с высокой спинкой и резными подлокотниками. Напротив – трельяж с огромным зеркалом, к которому, как стражники, приставлены по бокам кресла.
На трельяже фотография в рамке, несколько свечей, шкатулка с Таро и пустая пачка «Virginia Slims»*(см PPS).
На одном из кресел раскрытыми лежат энциклопедия по оккультизму и сочинения Джека Лондона.
На резном подлокотнике – полупустая чашка с остывшим кофе. На полу непривычно молчит магнитофон.
Чёрная гладкошёрстная кошка, свернувшись клубком, тихо спит рядом с хозяйкой, семнадцатилетней девчонкой, задумчиво постукивающей сигаретой о край пепельницы из голубого стекла.
В последнее время трудно контролировать настроение. Апатию сменяет раздражение, а тоску и задумчивость – истерическое веселье.
Она думает о последней встрече с НИМ.
Несколько часов её умопомрачение было взаимным. И снова всё по-старому. Какая-то прихоть в душе не позволяет забыть о нём. Сознание раздваивается и растраивается в чувствах к нему…
Беспокойство и сомнения преследовали Машу. За три года знакомства с блондином она сильно изменилась. За три года «безответных отношений»…
4 августа 2001 г.
Странно, что они познакомились. Её трудно было сближаться с людьми, а с ним – легко разговорилась.
Маша и две её близкие подруги привлекли в тот вечер двух парней. Того самого «блондина» и его друга.
Ночь – безветренная и тёмная.
Разговор подруг и новых знакомых вдруг стал неинтересен, и Маше захотелось исчезнуть.
– «Я домой»
– «Подожди, сейчас вместе пойдём», – одна из подруг встала. Но увидев, что девушку хочет проводить блондин, снова села на скамейку.
Маша и блондин шли по узкой асфальтированной дорожке, рассказывая друг другу о «бывших», т.е., как-бы, о том, что сейчас свободны.
